Роджер утыкается носом в макушку Фредди и тихо, беззвучно плачет, не стесняясь своих слёз, а Фредди с удовольствием путает свои пальцы в длинных светлых волосах и обещает себе, что будет бороться.
Ночью Роджер сидит в своём пустом, холодном доме, он не включает свет и в порыве гнева разбивает телек.
Роджер не верит в Бога, но всё равно говорит с ним каждый день, начиная с восемьдесят шестого.
— Пожалуйста, забери у меня всё что хочешь, только сделай так, чтобы он жил!
Но в ответ всегда только тишина.
====== Who Wants To Live Forever ======
— Сукин сын! — восклицает Роджер, едва видит на экране знакомую физиономию.
Вся его ненависть по отношению к Джиму Хаттону вспыхивает с новой силой, стоит только посмотреть на побледневшее лицо Фредди. Роджер берёт его за руку, чувствуя, как крепкие, длинные, музыкальные пальцы сжимают его ладонь. В чёрных глазах — разочарование вперемешку с болью и едва заметные отголоски гнева. Фредди зол, и Роджер тоже зол, поэтому лучше бы Джиму Хаттону уносить свои ноги с этой чёртовой планеты, пока он не добрался до его пакли на голове.
— Я убью его! — добавляет он и нажимает паузу. На голоэкране крупным планом застывает лицо Хаттона, и Роджер очень хочет, чтобы эта тварь сейчас оказалась так же близко к нему в реальной жизни.
Бри и Дики переглядываются: после всего случившегося всё это кажется самым настоящим ударом в спину. День начинался так хорошо, что на секунду показалось, что так будет всегда. Факт в том, что ими играли, и Брайану стыдно, что он защищал Джима перед Роджером, ведь Роджер, судя по всему, всегда чувствовал, что с Хаттоном что-то не так. Брайан кидает на Фредди быстрый тоскливый взгляд и неуверенно спрашивает:
— Фредди, может, нам уйти? — он видит и понимает, что это личное и больное, и не хочет смущать друга, если Джим сейчас начнет перемывать косточки. Брайан лучше других знает, насколько Фред остро оберегает всё то, что касается его личной жизни.
Джон уже вскакивает с дивана, он-то совершенно точно не хочет сидеть тут и слушать всю эту грязь, он вообще всегда старается держаться подальше от всех сплетен и мусора, который так любят журналисты. С другой стороны, они оба понимают, что Фредди может понадобиться их поддержка, потому что тот ужасно бледен сейчас.
Фред лишь неопределенно мотает головой, он вдруг ощущает себя таким беспомощным, неспособным ни на что, и при этом он настолько зол, что не может реагировать адекватно.
— Если что, я справлюсь, — говорит Роджер, хотя, конечно же, он не уверен, что справится, Фредди выглядит так, что в гроб краше кладут, поэтому он спрашивает: — Детка, ты точно хочешь видеть это?
Фредди не понимает, чего хочет, сделать выбор слишком сложно, кто знает, что заставляет его сидеть и не двигаться — шок или надежда на то, что все прояснится и Джим на самом деле не такой ублюдок, каким сейчас кажется? Он лишь нервно сжимает руку Роджера, чувствуя, как потеют их ладони. Роджер — единственное, что не даёт ему погрязнуть в болоте собственного ничтожества и глупости. Как он мог так обмануться?
— Включи, — просит Фред, еле ворочая языком, несмотря ни на что, он хочет знать правду, и это сейчас важнее всего. Он рад, что Дики и Бри выходят за дверь, потому что так действительно легче. Фредди доверяет им как себе, но сейчас он не хочет видеть никого, кроме Роджера, конечно.
Ведущая на экране продолжает мерзко, как ему кажется, улыбаться.
— Расскажи, Джим, о чем ты нам хотел поведать? Кого мы будем разоблачать на этот раз? — Аманда подсаживается к Хаттону в соседнее кресло и с повышенным интересом смотрит на него, практически заглядывая в рот.
— Корпорация РАЙ, — отвечает Джим, и у Фредди невольно вырывается вздох облегчения: может быть, ещё есть надежда, что речь пойдёт не об их с Джимом личной жизни. — Я хочу рассказать, насколько подло поступают ее работники с теми, кого приводят в наш мир. Я сам когда-то работал там, пока не понял, что это не для меня, после чего примкнул к другой организации, название которой я пока что разглашать не буду.
— Какая благородная скотина, вы только посмотрите… — бубнит себе под нос Роджер, отказаться от комментирования нет сил, голос Джима бесит его не меньше, чем лицо. Пальцы Фредди сжимаются в его ладони, и Роджер не знает, что это — попытка поддержать или просьба заткнуться, — Фредди не сводит пристального взгляда с экрана, и Роджер чувствует липкие ростки ревности, оплетающие его сердце.
— Что же такого ужасного они делают? — притворяется заинтересованной Аманда, хотя ясно, что каждое слово уже заранее прописано наперёд и она всё знает.
Благодаря Леннону, Фред давно догадывается, что именно делает корпорация, хотя и смутно.
— Они рушат судьбы людей, ставят их в безвыходное положение, чтобы те подписали контракт. Вы даже не представляете, насколько жестокими и циничными они могут быть. Я хочу сегодня рассказать о своем последнем задании, связанном с группой Queen. Я думаю, всем будет интересно узнать, насколько ужасно они поступили с этими людьми и что тем пришлось пережить по вине корпорации, — говорит Джим так, словно сочувствует, словно ему есть дело до того, что пришлось пережить всем им, а Роджер не верит ему, смотрит на эту физиономию, и у него только одно желание — заткнуть этот рот хорошим хуком правой. Роджер не верит в его жалость, ведь даже если тот не работает на корпорацию, он смотрел, как Фредди умирает, смотрел, как вся их жизнь катится в бездну, и ничего не предпринял, просто наблюдал за ними как за цирковыми обезьянками, а это даже хуже.
Джим был с Фредди на протяжении шести лет, и тот доверял ему, подпустил его к себе так близко, что иногда Роджеру казалось, что Джим Хаттон занял его законное место в жизни Фредди. Ведь это он всегда был тем, кто был с Фредди рядом изо дня в день, он заставлял его смеяться, кричать, бить посуду, и, когда в его жизни вдруг появился Джим, Роджер почувствовал себя брошенным, ненужным. Впрочем, для Роджера это скорее было возмездием, ведь однажды он тоже променял Фредди на Доминик.
— Группа Queen недавно появилась у нас и вызвала среди публики невероятный ажиотаж. Я сама была на их концерте и не могу сказать, что они выглядят как жертвы жестокого обращения, — возражает Аманда, явно подводя Джима к нужным словам.
— Что ж, было бы странно, если бы они так выглядели. Корпорация заботится о том, чтобы публика ничего не заподозрила. Но спросите у этих ребят, что за шрамы у них на сердцах и в душах, и если они ответят вам, то вы ужаснетесь.
Конечно же, никто из них не стал бы делиться своими шрамами с общественностью, и уж точно не этому ублюдку об этом судить. Роджер рад, что Фредди не знает, как закончилось его жалкое существование, и он очень надеется, что не узнает никогда, впрочем, благодаря этой передаче и гребаному Хаттону все очень скоро может измениться.
— Вы утверждаете, что были любовником Фредди Меркьюри на протяжении нескольких лет его жизни. Так что же произошло там, и есть ли у вас доказательства?
У Роджера перехватывает дыхание и темнеет глазах при слове «любовник», он готов взорваться как сверхновая, и лишь вид бледного Фредди заставляет его держать себя в руках и не разнести тут всё к чертовой матери.
— Я собирал информацию с 1969 года, а в восемьдесят пятом мне удалось наконец-то лично познакомиться с Фредди. Между нами сразу вспыхнула некоторая симпатия, хотя к тому времени Фредди был глубоко несчастным человеком, каким и оставался до самого конца, и я ничем не мог ему помочь. Это было на самом деле тяжело — вариться в том же соку, что и он, видеть его, зная, что каждый день для него как пытка, и не только из-за болезни.
Роджер уже давно разбил бы телевизор вдребезги, как любил это делать раньше, но увы, с голограммой такое не пройдёт, и ему остаётся лишь скрипеть зубами от злости, мысленно представляя себе, как выбьет из мерзавца всю дурь за все эти лживые, жалостливые слова, если встретит его в живую.