Перрон очистили и оцепили. Поздним осенним вечером четверка неторопливо прохаживалась под тусклыми фонарями. Длинный спецпоезд терпеливо ждал отправления. «Политические смотрины» Горбачева состоялись.
Брежнев мог проехать в Баку и не останавливаясь на станции Минеральные Воды. В этой остановке дорожной необходимости не было, вопрос о ней был решен в самую последнюю минуту перед отъездом из Москвы. Организатором встречи был Андропов, а ее бенефициантом — Горбачев. За время этой краткой остановки и решилась его судьба — к концу года он уже был в Москве. А так как сам факт этой встречи был отмечен в советской прессе, то ее следует считать исторической — 19 сентября 1978 года на перроне маленькой кавказской железнодорожной станции сошлись четыре человека, которые в разное время являлись официальными руководителями Советского Союза — Брежнев, Андропов, Черненко, Горбачев.
У прозаика и поэта Евгения Евтушенко в его романе «Не умирай прежде смерти» есть «глава гипотетическая» — о Горбачеве. В сокращении ее опубликовала «Литературная газета»: «…Однажды на станции Минводы он встречал сразу трех генеральных секретарей — одного действующего, с трудом шевелящего челюстью, полуразвалившегося бонвивана, а также двух следующих — поедаемого тщательно скрываемыми болезнями мрачноватого обладателя компроматов на этого бонвивана и на весь его разложившийся антураж и желто-седого от вечного страха быть снятым, рыхлого, безликого кадровика, полузадыхающегося от астмы, полученной им, наверно, от непрерывного вдыхания в течение всей жизни пыли от анкет и всяческих других бумажонок…
При виде этих трех мастодонтов в голове Восходящего Аппаратчика сверкнуло, как молния: они все развалины и долго не продержатся. Настал его час. В Москве наверху нет молодых с его энергией, хваткой.
Еще три банных веника — и он оказался в Москве…»
Политическое вознесение Михаила Горбачева явилось результатом, а точнее, побочным продуктом «больших кремлевских игр», которые в 1978 году вступили в решающую стадию. Для того чтобы Горбачев попал в Москву, судьбе пришлось столкнуть в жестоком поединке двух его главных покровителей — Юрия Владимировича Андропова и Федора Давыдовича Кулакова. Поединок закончился победой первого и гибелью последнего. Впервые после расстрела Берии в 1953 году борьба за власть в Кремле привела к убийству.
Вот как это было. Неожиданный рывок в карьере Горбачева — правда, в пределах его ставропольских пенатов, где он прозябал более двадцати лет после окончания Московского университета, — произошел, когда руководителем Ставропольского края был назначен присланный из Москвы Кулаков. Лицо историческое, независимое, с собственными идеями преобразования России, он оказался в Ставрополе по капризу Хрущева, который использовал здешние места в качестве «Сибири» для опальной кремлевской элиты. (До Кулакова сюда был сослан маршал Булганин, член Политбюро, премьер и еще совсем недавно постоянный спутник Хрущева в его поездках за границу; отсюда анекдот, что иностранные лидеры ездят в другие страны с женами, а Хрущев с Булганиным.) Какова бы ни была причина высылки Кулакова из Москвы в Ставрополь, она явно не носила характера идейных разногласий с Хрущевым, скорее личных. Ведь сам Кулаков был человеком хрущевского склада — не бюрократ, он чувствовал личную ответственность за бедственное положение экономики страны и, как Хрущев, осознавал острую необходимость радикальных перемен. Волевой, реформаторский, с большой долей импровизации, стиль кулаковского правления оказал глубокое воздействие на молодого Горбачева, и позднее, пребывая на высших и даже высочайших постах, он попытается многое заимствовать у Кулакова.
Именно под началом Кулакова Горбачев проделал значительную эволюцию от идеологического ортодокса-сталиниста, каким он был в Московском университете, до реформатора-хрущевца, что, безусловно, должно было ему помочь сориентироваться в непредсказуемые хрущевские времена. Откуда было знать Горбачеву, что неожиданно для мира, страны и для самого себя этот реформатор-самоучка и «реорганизатор» советской системы уйдет на пенсию «ввиду преклонного возраста и по состоянию здоровья» — такова была официальная формулировка отставки Хрущева. Любопытно, что именно в Ставропольском крае, когда там секретарствовал Кулаков, окончательно вызрел приведший к падению Хрущева заговор бывших его соратников во главе с Брежневым.