— Кино, значит, смотришь? — догадался Иван.
— Хорошая фильма. Не дожил до премьеры Василь Иваныч, а я ведь его предупреждала, — комитетчица с печалью перекинула тяжеленный мешок с плеча на плечо.
— Видела, значит, комдива лично, — с уважением сообразил керст.
— Довелось. И не только его. Говорю же, обобщаю полезный революционный опыт. Думаю на малой родине университет открыть. Бесплатный, для талантливой молодежи.
— Вот это хорошее дело. Выучить смену и забабахать мировую революцию!
— Да, замысел соблазнительный, хотя есть и трудности, — отдуваясь, признала Лоудка. — Не, сама-то революция нам доступна. Но вот потом этакая сложность всплывает, что… Тут же на столетия нужно просчитывать нюансы развития.
— Глубоко смотришь, — с уважением прокряхтел керст. — Слушай, а как насчет меня? Вроде намекнула что знаешь отчего я… Ну, каким я был до того как…
— Есть версия. Но тебе она не понравится…
Она рассказала, и Ивану действительно не понравилось.
Расставались на углу Шапкина переулка.
— Да как ты сама-то? — Иван с сомнением глянул на увесистые мешки.
— Тут рядом местечко спокойное, а там встретят, — Лоудмила полезла за пазуху. — Вот, тебе. Чтоб, значит, не особо огорчался и в свалке не плоховал.
— Вещь дорогая, тебе и самой нужная… — Иван с тоской глянул на красавец-маузер. — Этого же того орла ствол, что в седле вертелся?
— Его, шмондюка. Бери, на память обо мне и Яше. Мне-то он ни к чему, дома заругаются. Я по правде говоря, хотела лишь брошку от кобуры оторвать…
Красивую плашку осторожно сковырнули ножом. На серебре было выгравировано: «Дорогому Ф. В. А от друзей и сподвижников».
— Другое дело, — комитетчица удовлетворенно спрятала серебряшку. — Владей пистолем, пригодится, меня еще добром вспомнишь.
— Спасибо. Только как-то неудобно. Мне и отдарить нечем.
— Слышь, Ивань, а ты мне шапочку не подгонишь? — Лоудмила глянула на голову сотоварища. — У меня такой нету, а ветры у нас на море бывают ющец как свежи. Тут и узорчик благородный, и спрятать легко, да и удобная с виду.
— Да какой вопрос. Простирни только, — Иван сдернул с башки предмет зимней спортивной экипировки с буквой «Д».
Комитетчица пожала руку:
— Бывай. Загляну, если оказия случится.
— Мы тут рядом…
— Найду, — Лоудка ловко подхватила мешки, взвалила на спину — керст и помочь не успел — и скорым шагом двинулась за дом…
…— Вот такая случилась история с этим карабином и маузером много смен тому назад.
Про то, как Дома затрещин нахватал, Иван упоминать не стал. Ведь наставник Старый тогда возмущался не за то, что напарник исчез на день — вольному воля, а керсту полная воля вдвойне. Но со взятой без спросу и подаренной шапкой действительно вышло нехорошо.
— Да, поучительная история, — согласился Игорь, сдувая мелкую пыль с отшлифованного приклада. — Здесь морилкой чуть тронем, потом маслом или лаком. Вид будет приличный. Значит, маузер, тебе по сердцу, а карабин этот ископаемый, не особо?
— Глаза того мудака вспоминаются, придушенного, — поморщился Вано. — Но бой у ствола хороший, я проверял. Тебе-то как?
— Человек я современный, привык к чуть иному дизайну, — признался Игорь. — Но пока попользуюсь, если необходимость возникнет. Вот к маузеру твоему у меня предубеждение.
— Это-то понятно, — согласился начоперот. — Но точность у пистолета удивительная. Он же штучный — ствол на заказ укорачивали, все зализывали, кругом на нем полировка буржуйской тщательности. Кобур я, правда, редко беру — великоват. Запас патронов нужен, в том ты прав. Нужно у смежного поста выпросить. У них там оружейных магазинов много, выдастся удачная смена, пусть одолжение сделают.
— Где-то я слыхал, что к маузеру ТТ-шные патроны годятся, — вспомнил Игорь. — Бой, наверное, уже будет не тот, но как вариант. А с одолжениями у соседей ты не прав. Взрослые деловые люди иначе договариваются. Есть у меня идея…
Собрали вычищенный карабин, пошли пить чай.
— Соратница тебе тогда любопытная попалась, — заметил Игорь, экономно засыпая заварку. — Говоришь, не из лепотцов и не из сланных?
— Думаю, она между-сородичная. Может, и правда из древней Финляндии.
— Может и так. Но что она, все-таки, про твое происхождение сказала?
— Не совсем я понял. Суеверия какие-то мутные, с душком мракобесия — уклончиво ответил начоперот и немедля отправился споласкивать кружку.
Врать у керстов не получается. Но личные интимности должны сохраняться даже у полумертвых людей. К примеру, вот исчезает куда-то ночными сменами Вано. Так это его личное дело и впрямую спрашивать незачем.