Она не остановилась и не оглянулась, чтобы никто не видел слез на ее щеках. Впрочем, они высохли быстро.
Девушка знала коридоры, ведущие из Древнего Зала на Альфе до Города. Покидая Цердин, она сохранила только одежду, которую ей дали, и собственную личность – хитиновый идентификатор на руке.
Покинуть Цердин… очень хорошо. Здесь не было ничего, в чем она нуждалась.
Бета в Городе были шокированы и удивлены тем, что среди них появился кто-то из Семьи, к тому же без охраны. Возможно, они предчувствовали какие-то неприятности, уже прослышав об уничтожении одного из Кланов Контрин и голубого кургана, и потому боялись контактов с Раен. Однако отказаться не могли.
Раен купила обезболивающие и другие лекарства и некоторое время жила в снятой комнате, медленно приходя в себя. Она запаслась одеждой и оружием, после чего паромом перебралась на орбитальную станцию, где, используя кредит Семьи, наняла корабль, самый экстравагантный из всех, какие смогла найти. Раен легко впадала в гнев, и бета из команды избегали ее.
Это было первое путешествие Раен.
Оказавшись на Мероне, она не приняла предложения Старейшего, а купила дом и жила в нем, пользуясь неограниченным кредитом, который обеспечивал ей хитиновый узор на правой ладони. На этой планете находились Холды – Пол и Морн, – и она заинтересовалась ими. У нее вновь появилось занятие, она перестала скучать, планируя убить их и остерегаясь покушения на себя. Так продолжалось до тех пор, пока однажды они дерзко не постучали в ее дверь, а Пол насмешливо поклонился.
Пол Холд вовсе не изменился, Он оглядел ее с ног до головы, а она смотрела на него и стоящего рядом Морна, чувствуя неприятный холодок при мысли, что излучатель, стоящий на предохранителе, спокойно покоится в кобуре на поясе – она не успеет его достать.
– Твои операции в целом слишком сложны, – заметил Пол, широко улыбаясь. – Но хорошо продуманы, маленькая Мет-марен. Я восхищен твоим запалом и необычайным интеллектом. Пожалуйста, брось эти покушения.
Раен тряслась от ярости, но страх заставил ее думать логично. Внезапно она поняла, как должна вести себя с этим человеком, и… улыбнулась.
– Брошу, – сказала она. – Спасибо за комплимент, Пол Холд.
– Какая выдержка, Мет-марен!
– Я должна покинуть Мерон?
– Останься, – рассмеялся он, махнув своей покрытой хитином ладонью. – У тебя есть то, чего всегда не хватало Руилам: чувство равновесия. Я знаю, что в этих условиях никто из нас не будет в безопасности. Новый план возникнет еще до ужина.
Он вновь засмеялся и протиснулся мимо нее в дом. Морн вошел следом.
Сдвинув предохранитель излучателя, она враждебно смотрела на них, не сводя взгляда с их рук. Пол скрестил руки на груди и кивнул кузену.
– Можешь идти, Морн, – сказал он. – Я не хочу тебя задерживать.
Морн окинул ее внимательным взглядом, его худощавое лицо не выражало никаких эмоций. Молча подошел он к двери и закрыл ее за собой.
Пол уселся в ближайшее кресло, вытянул длинные ноги, его лицо, похожее на череп, скривилось в заразительной улыбке.
Он съел ужин, который она подала, сделал ей предложение, которое она отвергла, и посмеялся с некоторым разочарованием, услышав отказ. Юмор Пола славился среди Контрин, хоть и вызывал возмущение; сейчас он доверил ей свою жизнь. Раен отказалась от мысли отравить его, а он не воспользовался оружием, которое, несомненно, имел при себе. Они вместе посмеялись, и она пожелала ему спокойной ночи.
С тех пор они появлялись на одних и тех же приемах общества Контрин на Мероне, и тепло, как старые друзья, улыбались друг другу, потешаясь комментариям, которые это вызывало. Однако никогда больше не встречались наедине.
А затем произошло покушение на ее жизнь.
Это случилось на Мероне, год спустя после того, как Пол и Морн разлетелись в разные стороны: Морн на Цердин, Пол на Андру. Произошло это ночью, в поместье другого Контрин, Делта, Кола а Хелим, который интересовал ее в последнее время. Было ей тогда двадцать один год. Кол погиб, она – нет. Покушение не удалось, и совершили его ази, у которых стерли прошлое и удалили отличающую их татуировку. Раен порвала с Делтами, подозревая какую-то внутреннюю интригу, может, одну из соперниц. Переехав, она заняла скромную резиденцию на Силаке.
Там до нее дошло известие о смерти Лиана – убийство. Теперь уже никто не узнает, сколько лет он мог бы еще прожить. Самый долгоживущий Контрин умер насильственной смертью, и вся Семья испытала раздражение. Попытка переворота закончилась неудачей, убийцы погибли, что явилось карой за поражение и местью Семьи, считавшей долгую жизнь Лиана чем-то вроде талисмана и примера собственного бессмертия.
Место Старейшего заняла Мот и стала первой в Совете, отчего он остался практически таким же, каким был, и Раен не очень интересовалась им, впрочем, как и всем, что было связано с политикой. Кетиуй не существовало давно, но ее по-прежнему мучили кошмары и развлекало только одно: в конце концов она обнаружила, что покушение на нее было связано с планируемым падением Лиана. Однако переворот не удался, заговорщики – Телы и несколько менее важных Кланов – были разбиты, и дела снова пошли по-старому. Семья всегда знала, где искать Раен, и если бы она оказалась важна для какой-либо из сторон, наверняка кто-нибудь попытался заручиться ее поддержкой или убить, чтобы она не поддержала противника. Ничего подобного не произошло. Остатки Клана Тонов на Цердине заняли положение связных с курганами. Раен вернулась на Мерон и, услышав, что Тоны узурпировали эти функции, бросилась в вихрь грешной жизни, разнообразя ее поразительным количеством вариантов и нюансов. Она снискала определенную славу в светских кругах Мерона.
Разумеется, она обладала определенными привилегиями и никогда не нуждалась ни в чем, что можно купить за деньги. Порой она веселилась в обществе Контрин, иногда, будучи не в настроении, воздерживалась от любых контактов. На бета и ази посматривала с высокомерием, что было естественным результатом ее рождения, ожидаемой продолжительности жизни (после смерти Лиана следовало признать ее бесконечной) и власти – абсолютной для бета, но исчезающе малой там, где она хотела бы ею воспользоваться. Партнером Раен стал Хол а Норн хант Иллит, редко появляющийся на приемах член Клана, занимающегося главным образом банковским делом. Она считала, что они могут оказаться родственниками, и пыталась заставить его вспомнить, кто из его близких был любовником Морел а Сул Мет-марен. Однако Хол уверял, что их было несколько, и она почувствовала себя обманутой.
Впрочем, ее разочаровало не только это, но Хол был удобной пристанью, а кроме того, они имели общие интересы. Мало кто из людей мог бы дискутировать с ним о теории компьютеров, она же хотела и могла.
Несмотря на значительную разницу в возрасте, ему уже давно перевалило за триста, он все более увлекался ею.
Зато она чувствовала себя все хуже и потому начала по возможности деликатно – выпутываться из этой связи. Она прерывала свою изоляцию, чтобы вернуться в общество, которого, кстати, не терпела. Частью этой жизни был внук брата Хола, Джек.
Во всем этом Раен находила определенное удовольствие.
Мот поддерживала в Совете и в Районе порядок, спокойствие и благосостояние. Никто на Цердине или вне его не планировал покушений, ее жизнь казалась ничего не значащей, ибо никто не верил, что она продлится долго. Казалось, враги решили переждать ее, а это означало мнимый покой. Раен считала, что в правление Мот могла бы даже вернуться на Цердин, если бы попросила об этом. Все-таки она не решилась на этот шаг, поскольку, с одной стороны, пришлось бы унизиться перед Советом, чего она не хотела, а с другой верить, что Мот проживет достаточно долго, чтобы успеть войти в число ее друзей. Вряд ли такое могло быть. Но прежде всего она не хотела снова смотреть на развалины Кетиуй.