Теперь перед нашим трестом остался самый главный вопрос - топливо.
- Спички? - предложил Серега.
- Нет, долго, - ответил я.
- Бензин? Нет! - отбросили мы эту мысль.
- Есть! Порох! - выпалил Серега.
- Дааа! Именно! - заликовал я, - уж если пуля летит, представь, как полетит наша ракета! И засыпать порох очень удобно.
Мы тут же направились в мою комнату и стали рыться в ящике с игрушками. Такие ящики в начале 80х годов были почти у каждого мальчишки в нашем дворе. Ведь стоило отойти от дома метров 300 к лесу и пару раз пнуть какой-нибудь холм, как из него сыпалась труха времен ВОВ. Чего только не было в наших ящиках: и минометные мины-хвостатки, и патроны россыпью всех видов и калибров, и штык-ножи, и просто штыки, и различные части стрелкового оружия (а у кого и целые). Все это валялось вперемешку с игрушечными солдатиками, машинками и грязными носками. Регулярно, на классных часах и политинформациях нам рассказывали, как это опасно, - заниматься копательством, сколько детей пострадало, кто погиб, кому оторвало руку, кому ногу, кто ослеп и т.д. Но нам было наплевать. Подростковый мир устроен по другому. Жутко, но это так.
После того, как мы нашли самый большой патрон, мы направились к нашей пусковой площадке. Подложили лист бумаги, который Серега без колебания вырвал из своей рабочей тетради по математике. Одними пассатижами я зажал гильзу, а другими пассатижами, привычным движением начал расшатывать пулю, словно это был гнилой зуб. Через несколько секунд пуля поддалась и на лист бумаги в клеточку посыпался квадратный антрацитовый порох.
- Немецкий, - со знанием дела сказал Серега.
- Угу, - согласился я.
Когда весь порох был извлечен из патрона, мы сложили листок вдвое и по образовавшемуся желобку начали засыпать наше топливо в ракету. После того, как ракета была заправлена, возникла небольшая заминка. Так как сопло находилось внизу, как и полагается у любой, уважающей себя ракеты, наше топливо категорически не хотело оставаться на месте - закон Ньютона был неумолим. Со всемирным тяготением мы мгновенно разобрались с помощью затычки в виде куска пластилина, которым и законопатили выходное отверстие у нашего Метеора.
- Ну, вот практически и все, - сказал Серега и потер руки. - Осталось последнее, решить вопрос как подать искру для запуска.
- Мдаа, - сказал я. Мы стали думать нашими конструкторскими мозгами юных техников, ведь как-никак, на двоих нам было почти 25 лет.
- Короче, - сказал я, - во всех фильмах, для взрывов используют бикфордов шнур, - сделаем такой же из пороха.
На том и порешили. Достали новый патрон, удалили пулю, извлекли порох. В ящике для инструментов нашли сантиметров 10 самого толстого провода, сняли с него оплетку и засыпали туда наше горючее. Замотали все это изолентой. Один конец готового шнура, словно клизму, вогнали в зад нашей ракеты, другой конец беспомощно болтался, еле касаясь площадки.
- Класс, - сказал Серега.
- Восторг, - сказал я. - Нам позавидовал бы сам Королев.
- Да что Королев, - сказал Серега, - сам Гагарин бы офигел, - и издал своей задницей звук, очень похожий на реактивный, после чего заржал, выдавая в эфир ослиные звуки.
- Ну ладно, хорош, - сказал я, подхихикивая, - ну что, начнем?
- Давай, - икнул Серега.
- Пойдем на балкон, - предложил я.
- Добро, - согласился Серега.
Мы взяли наше творение, которое казалось нам верхом конструкторской мысли и осторожно понесли на лоджию. Площадку разместили на полке, на которой стояли какие-то соленья.
- Хм, - сказал Серега, - надо направляющую наклонить, иначе ракета ударится в перекрытие.
Сказано - сделано, благо, наша направляющая держалась на пластилине и изменить наклон не составило никакого труда. Теперь наша боеголовка смотрела на верхние этажи соседнего дома, но нас почему-то это не озаботило.
-Ну, давай, старик, поджигай, - сказал Серега, и спрятался за балконной дверью.
- А ты чего, боишься что ли? - спросил я. Серега только хохотнул в ответ.
- Ладно, давай спички, - сказал я. Серега протянул мне двухкопеечную коробку.