— Я не пойду с тобой! Уходи!
Ещё пару раз Корибут приходил к Тоне во сны. Всё убеждал её доводами разума. Говорил про то, что детям нужна не только мать, но и отец. Говорил, что по кону положено ей быть женой. Никакие доводы Тоню не пробирали. «Нет» и всё. Доделала свой проект, сдала и уехала в Калмыкию. За три месяца весны она успела отойти от тоски, развеяться соскучиться по девочкам из КНБ, по работе в НИИ. И, нужно сказать самой себе честно, по Александру. Одно дело, когда тебя домогаются каждую ночь, совсем другое — когда забыли. Так ей казалось, по крайней мере. В июне приехала Лена со своими детьми. Тоня была страшно рада.
— А муж чего не приехал?
— Сейчас напряжённая обстановка.
— Она напряжённая последние лет сто уже.
— Они сейчас Пакистан дробят. Американцы плюются ядом. По Руси объявлена средняя боевая готовность. Третья часть войск находится в полной, остальные в нормальной. Ты новости читаешь?
— Не-а. Лошадьми занимаюсь. Плаваю. Думать ни о чём не хочется. Утром отвожу детей в школу, в ближайший посёлок, вечером — забираю.
— Ропщут?
— Ну… Слегка. Не сильно. Туда-сюда — на лошадях. Сначала ликовали. Сейчас приелось. Стали скучать по городским друзьям.
Дети резвились на пляже, как ни в чём не бывало. Если с ними заговорить об отце, то вспомнят, опечалятся, но сейчас Тонины детки весело и беззаботно играли. Что поневоле навевало Тоне соответствующее настроение.
— Ты не приходишь на занятия во сне.
— Не прихожу. Мне войны хватило в моей жизни. Саня учит новым приёмчикам?
— Скорее нет. Он сказал, что война, даже в Прави, не бабское дело, что это чудо, что нас никого не прибили тогда, приказал никуда не лезть, кроме лечения. Похоже, сам перестал верить в то, что из нас можно сделать берегинь. Водит нас по разным мирам, учит самоконтролю и действиям в Прави. Недавно выдал мораль: мы свободны, можем выбирать смысл жизни сами. По образу и подобию. Что-то про совершенствование души сказал. А свёл в конце к семье и детям. И опять: «Воевать — не бабское дело, больше вы воевать не будете.»
— Странно это, обычно он не отступает.
— Он переживает. Не только смерть Ивана. Мне трудно об этом говорить. Но я должна. Я не хотела тебя. Нет, не тебя… Вообще, вторую жену. Любую, кого угодно. Надо так понимать — пережитки прошлой культуры. Советское воспитание. Ревновала к тебе. Но… Это вопрос государственной важности. Лариса входит в Горний Совет. Она рассказывала, что пакистанская операция готовилась в авральном режиме. Саня, как с цепи сорвался, торопил союзников, министерства, военных. Может, случайность. А может — из-за его теории о перекосе энергий. Спросить не у кого. Животвор ответил туманно, как придворный астролог.
— Что сейчас, кроме Пакистана?
— Ну… Сейчас… Только ассимиляция России. Репрессии, камеры ставят, службу контроля формируют. Рокотов разрывается, заводы работают в три смены. Дело не в этом. Готовятся крупные операции в Океании и Африке. Как только закончат Пакистан, так сразу и начнут давить врагов дальше. Покой нам только снится. С Пакистаном тоже всё непросто. Еле-еле посбивали их самолёты и ракеты с ядерным оружием. Саня говорил, что у них штук тридцать единиц было. За детей страшно. Мне кажется, скоро будет что-то большее. Не такое, к чему мы привыкли. Да, ты меня ловко увела с темы. Саня говорит, что Светозар, который великий волхв, хочет родиться. И не обычным способом, а как-то хитро. Я, как мать, не подхожу. Нужна очень крутая ведьма. Вот. Он будет искать другую жену. Муж не слишком об этом распространялся. Говорит, что, мол, сейчас некогда, чуть попозже будет заниматься этим делом. Но…
Тоня не хотела себе сознаваться. Когда Иван был жив, её тянуло к Корибуту. После смерти всё поменялось на сто восемьдесят градусов. Чувства к Сане не прошли, но тоска от потери не давала запускаться другим программам психики. Вообще, депрессия захлестнула душу. У родителей Ивана она слегка забылась, успокоилась. А сейчас страсти нахлынули снова. И в другом ключе. Да, нужно признать, теперь она ревнует, не хочет отдать свой шанс на жизнь с Саней кому-то другому. «То, что Лена смирилась, не самое главное. Совершенно неясно, как решить ситуацию с Саней. Хотя он и не склонен к обидам, но не выходил на связь уже шесть месяцев. Насколько я его понимаю — Лену он не посылал. Не могу же я позвонить и сказать: «Санечка, я уже согласна, женись на мне!» Дурь. А хочу ли я этого? Какая часть меня чего хочет?»