— Какая мерзость, — вздрагиваю, готовлю лук к стрельбе.
Существо поддалось вперёд, а сбоку от него всплывает ещё одна рожа, затем ещё и ещё. Вскоре речка покрылась, словно поплавками.
— Мутанты какие-то, — пячусь, держа перед собой лук. Стрелять не решаюсь, водных существ, слишком много.
Семён подцепил испуганного волчонка, запихивает за пазуху, застёгивает все пуговица, выставляет чудовищный топор.
— На утопленников похожи, — лязгнул зубами друг. Давно я не наблюдал его таким испуганным, но топор держит уверенно, в любой момент пустит в ход.
Ближайшее к нам существо не спеша выбирается на берег. Тело, оказалось ещё более омерзительное, чем рисовало воображение. Раздутое, как у утонувшей лягушки, пупырчатое, белое, с синюшным отливом.
Широкие губы шлёпнулись друг о друга, потекла слюна. На берег выпрыгнуло ещё более полусотни его соплеменников. Из глоток вырываются урчащие звуки, они, делая редкие скачки, приближаются к нам.
Не выдерживаю, оттягиваю тетиву, поёт стрела, с чмоканьем вязнет в желеобразном теле. Существо бесшумно заваливается набок, пятками отбрасывает мелкие камушки и, благополучно издыхает.
Смерть предводителя никак не повлияла на остальных, всё так же прыгают, пытаются отрезать нам путь к бегству. Стреляю вновь, ещё один труп, вхожу в раж, пускаю одну стрелу за одной. Безобразными телами забит весь берег, через них лезут живые и настырно ползут к нам. Вскоре стрелы заканчиваются, выхватываю меч, Семён — топор. Бросаемся в атаку. Металл режет воздух, с чмоканьем разваливаются студенистые тела, зеленоватая сукровица брызжет в лица, ноги скользят по скользким кишкам. Нас хватают, заваливают на землю, кусают, рвут плоть, боль невыносимая, кровь хлещет как из шланга. Неужели всё? Так бесславно погибнуть, причём омерзительной смертью. Ещё мгновение, и нас сожрут раздувшиеся слизняки.
Нечеловеческим усилием Семён сбрасывает с себя целую гору, почувствовавших человеческую кровь и плоть, водных гадов. Выдёргивает меня из жадной кучи, бежим к склонам. Позади нас раздаётся урчание, кваканье, клокотание, хрипы.
Карабкаемся наверх, летят камни, колючие кусты режут ладони. Лодыжки обхватывают жадные пальцы, в пятки вгрызаются мощные челюсти. Взвизгиваю,
направо, налево наношу удары мечом. Рядом кричит Семён, топор высекает искры о склоны.
На наше несчастье, над головой нависает карниз из земли, корней и травы, взобраться сквозь него не реально. Но, на счастье, весят толстые корни, за которые можно держаться и даже подлезть под них, хоть какое, но убежище.
Забираемся за корни, от туда крошим водных гадов. Наконец-то они поняли, что к нам лучше не лезть. Скатываются с обрыва, переваливаясь с боку на бок, ходят как пингвины, ежесекундно поглядывая на нас. А нам не очень хорошо, кровь течёт с многочисленных рваных ран, они пылают огнём, но больше ужасает появившейся зуд, предвестники инфекции. Каким-то образом надо попытаться добраться до ранцев, там Огненная смола. Иначе, очень скоро обессилим, и рухнем в лапы омерзительным тварям.
— Откуда такие уроды, совсем не похожи на обитателей Земли, — я недоумеваю. Одно дело, всякие там пещерные медведи, саблезубые тигры, мамонты, первобытные акулы. Но, это такое родное, на фоне сих кошмаров.
— Мутанты, их вывели Другие. Это предтечи водяных и прочей нечисти, с которой столкнётся человек в будущем, — уверенно говорит Семён. Он нащупал за пазухой волчонка, пытается успокоить, поглаживает взъерошенную спинку. Малыш чудом уцелел, в отличие от своего спасителя. У Семёна из плеча выдран кусок мяса, кровью залит весь бок. Представляю, какие испытывает муки, но не стонет и даже не кривится от боли.
Я не менее его пострадал, бок исполосован, икра на ноге почти перекушена пополам, но на моё счастье, артерия целая. Так бы давно истёк кровью и умер. В отличие от друга, с губ, непроизвольно срываются стоны, боль просто невыносима, словно рану поливают серной кислотой.
— Если это порождения аммиачных существ, то они должны скоро появиться, — делаю я неприятный вывод.
— Как ты прав, — с губ друга срывается горький смешок, — на том берегу отблески света.
Всматриваюсь сквозь темноту. Действительно, в лесу мелькают слабые огоньки.
— Как же они без своей ядовитой атмосферы? Преодолевают такие расстояния. Не удивлюсь, что и здесь есть выходы из их разломов.
— Они с собой аммиак таскают, — уверенно говорит Семён. — Помнишь у того странного человека безобразный горб. Больше, чем уверен, это ёмкость с газом. Они им дышат.