Гость.
Шартрезу рюмочку, мадам!
Хочу я угостить красотку,
Не пить же ей простую водку,
А деньги я в четверг отдам. Телье.
Э, нет, мой сударь, без затей!
Мой дом весьма приличен,
И угощаю я гостей,
Но только за расчет наличный.
Гость.
Я пошутил, мадам Телье.
Люблю я точную расплату.
Красотка, пей! Мадам Телье,
У вас сегодня скучновато!
Телье.
Что делать, сударь, все они,
Проклятые пруссаки!
Живем мы худо в эти дни,
Скучают женщины-бедняжки!
Бывали грустные года,
Но этот год был самый тяжкий!
Гость.
Мадам Телье, вы — патриотка!
Вы правы! Дайте рюмку водки!
Телье.
Прошу вас, сударь, не шутить
Над тем, что дорого и свято!
В зал входит Люсьен — он в потертом солдатском мундире. Лишь только оркестр увидел Люсьена, заиграл веселое.
Люсьен. Не надо… Замолчите!
Телье. Эге… Да, это он, студент влюбленный… Дай бог поменьше нам таких гостей! (Люсьену.) Я рада, сударь, видеть вас! А мы уж думали, что вас убили!
Люсьен. Скажите мне, Рашель по-прежнему у вас?
Телье. Конечно, сударь! Зачем же уходить оттуда, где хорошо? А вы, я вижу, как прежде, страстно влюблены, вы исхудали, превратились в тень! Я успокою вас — Рашель жива, Рашель здорова, Рашель горит, как майский день!
Люсьен. Прошу вас, позовите ее сюда!
Телье. Охотно, сударь. Но прошу, не задержите… (Протягивает ладонь, Люсьен дает Телье монету. Та обращается к лакею.) Попроси сюда Рашель.
Рашель входит в зал.
Рашель. Ужели ты? Ты, Люсьен?
Люсьен. Да, это я.
Рашель. Ты вернулся? А я уж думала, что ты убит иль в плен попал. Ты возвратился!.. Ты вернулся!.. Я очень рада, очень рада! Но как ты страшно изменился!
Люсьен. Я ранен был, Рашель. Но, впрочем, это все пустое. Я счастлив тем уж, что я жив, что я вернулся в город свой родной… Я счастлив тем, что вновь стою перед тобой!
Рашель. Ты, значит, не забыл меня?
Люсьен. Забыть тебя? О, нет! Я не забыл тебя и, видно, никогда уж не забуду. Да, такова моя судьба! Рашель, Рашель! Я возвратился, чтобы говорить с тобой серьезно, чтоб говорить в последний раз. Рашель! Ты знаешь, я люблю тебя! Люблю безмерно, крепко, нежно, люблю навеки, безнадежно! Мечты моей живое воплощенье, ты — мой соблазн, мое блаженство и мученье! Рашель, Рашель, ведь это ты!
Рашель. Мой бедный мальчик, мой Люсьен, здесь засмеются над тобой, когда узнают, о чем ты шепчешь женщине продажной в вертепе грязном в час ночной!
Люсьен. Мне смех не страшен, я их презираю, Рашель! Я за тобой пришел! Я умоляю, покинь навеки дом разврата, пойди со мной дорогою иной. Рашель! Уйди отсюда, стань моей женой!
Рашель. От слов твоих моя душа в мученьи стонет. Куда тебя твое мечтанье гонит? Ты обезумел, мой Люсьен!
Люсьен. Безумен я? О, нет, о, нет! Люблю тебя и в этом лишь мое безумье! Зову тебя! Покинь скорей свой путь опасный, идем со мной дорогою иной. Погибнешь ты, в разврате жизнь твоя угаснет! Скажи мне — да! Скажи мне — да!
Рашель. Нет, ни за что и никогда!
Люсьен. Несчастная! Зачем ты юность свою губишь? Зачем глуха к моим словам? Так, значит, ты меня не любишь…
Рашель. К несчастью, я люблю тебя.
Люсьен. Одно, одно лишь слово молви, и будем счастливы навек!
Рашель. Нет, я боюсь! Не дам тебе связать свою судьбу с судьбою женщины продажной! Ты за спиной услышишь шепот, услышишь злобный грязный смех. Такой, как я, возврата к жизни нету! Пойти с тобою — это трех! Настанет срок, ужасный срок, когда, не выдержав мучений, в порыве злобы, раздражения, ты кинешь мне в лицо язвительный упрек. Ты попрекнешь меня ужасным, позорным прошлым ремеслом! Нет, нет, Люсьен, мой мальчик нежный, я не войду, я не войду в твой дом!
Люсьен. Клянуся всем, что в мире свято, ты не услышишь этих слов!
Рашель. Нет, нет, не мучь меня, не мучь себя!
Люсьен. Люблю тебя, Рашель!
Рашель. И я люблю тебя!
Телье. Слов нет, приятно толковать с подругой милой, но я должна вас, к сожалению, прервать. Мой сударь, время истекло, Рашель пора идти к гостям.
Люсьен. Нет, этой ночью она к гостям уж не пойдет!
Телье. Что ж, сударь, это очень просто. Один лишь золотой, и до утра красотка ваша. Поверьте, к ней не подойдет другой.