– Я Дол, сер. Присоединился к вам пару недель назад, покинув родное имение, – с улыбкой на лице ответил молодец лет восемнадцати с едва пробивающимся юношеским пушком на лице.
– Бывший приближенный «Верхних кругов», а сейчас член нашей замечательной труппы, не знающий порядков в иерархии, обречен на горький исход, – пронзающим взглядом с омерзением на лице, обратился к Долу, Реруд. – Тебе стоило бы знать свое место, баронет.
– Хорошо сер, я испр… – с неугасающей улыбкой на лице не закончив фразу, парень, почувствовал резкую боль, растерянно опустив свой взгляд вниз.
– Это важный урок для твоей следующей жизни, титулованный. Не пытайся переиграть звезду на ее же бенефисе, – прошептал на ухо Реруд, прислонив свои губы к уху юного бандита, перед тем, как вонзил свой клинок тому прямо в сердце, пробив достаточно крепкую броню.
Юноша не понял ни намерения, ни тона своего лидера, но не потому, что его не обучали или не воспитывали, как подобает в знатных семьях. Все из-за его сложившегося взгляда на мир, который всеми силами скрывал от него отец. Стараясь как можно больше защитить свое невинное чадо, от реальности.
«Обучаться это обязанность лишь пресмыкающихся! А привилегированные делают то, что им хочется!» - всегда думал избалованный юнец, не желая принимать правила иерархии, не зная, что сам живет в мире жестких устоев.
Резко выдернув свой клинок, Реруд с жадностью наблюдал за тем, как тело юноши с металлическим звуком рухнуло на землю. Наблюдавший эту сцену капитан смотрел на лицо молодого парня из глаз, которого лились слезы.
«Вся его жизнь, все его мечты рухнули в один миг из-за алчных намерений этого подонка», – на секунду Кусат подумал, что он никогда не забудет эту застывшую эмоцию подлинного удивления от случившегося, но быстро отбросил эту мысль.
Реруд, убрав маску раздражение со своего лица, будто его и не было, склонился над Кусатом и пристально посмотрел ему в глаза.
– Подонок! Чего... чего ты хочешь? – теряя силы, спросил капитан.
– Чего хочу!? Наслаждения! Страсти! Мир, это театр. А театр, это мир развлечений! – улыбаясь, ответил Реруд. – В данный момент твой поступок это искупление – жажда вернуть ценное. Это все пройдено… – подытоживая свой монолог, Реруд приставил свой клинок к горлу Кусата.
– Прекратить! – приказным королевским тоном выкрикнула Акисана, распахнув искореженную дверь кареты. Спереди ее заслоняла служанка, которая аккуратно стояла над бессознательным телом Вайп, стараясь не задеть ту ногами. – Если тебе нужны заложники, возьми меня! Не смей трогать моего рыцаря!
– Госпожа…
– Наконец-то! – с желанным облегчением произнес Реруд. – Нашу тусклую компанию решила осветить своим визитом достопочтенная принцесса! А впрочем... – повернувшись к Кусату, с улыбкой на лице продолжил бандит. – Мутса Кусат, считай, что ранее я ничего не говорил. Я отвечу сначала. Чего же я хочу? Я хочу лицезреть, как подонки «Верхних кругов», борются за возможность приблизиться к вершине, чтобы, наконец, споткнуться о свои стремления и пасть в пучину огненной бездны неудач!
– Что ты собираешься делать с нами?! – спросила принцесса.
– Все просто, моя госпожа, – промурлыкал Реруд, поклонившись как истинный придворный, но глядя в глаза Акисане со своей неизменной ехидной улыбкой. – Забираем всех дамочек и возвращаемся домой!
– А что делать с лошадьми? – послышался вопрос от стоящей неподалеку группы бандитов, навьюченных большими сумками и несколькими пленницами.
– Плевать.
В ту же секунду бандиты со смешками незамедлительно, приблизились к паре лошадей в упряжке.
Чуть ли не каждый раз, когда удавалось взять парочку заложников, дабы не просто убивать свидетелей, а получить неизгладимое удовольствие и развлечься, устраивались незабываемые шоу. После непродолжительного состязания на звание «лучшего магического заклинания», с большим перевесом голосов одержала победу «Огненная струя», заживо сжегшая одно из несчастных животных, тщетно пытавшееся выбраться из упряжи, испытавшее неописуемые мучения. Покончив с лошадьми и связав трех девушек, группа бандитов направились вглубь леса по едва заметной тропинке.
Рируд же, присев на корточки, прильнул к уху Кусата.
– А ты, мой дорогой друг, останешься здесь до занавеса. Прости – аплодисментов не гарантирую, – поднявшись, Рируд направился вслед уходящим, выкрикнув напоследок. – Каждую секунду своей утекающей в небытие бесполезной жизни благодари свою госпожу за ценный дар: провести свои последние мгновения в глубоких раздумьях и сожалениях!