– Да. Вполне. Никогда бы и не подумал, что вас хватит, – вновь раздался едва слышный тихий хохоток отходящего от Кудэ Реруда, полностью сползшего на землю.
– Ты позволишь мне уйти в фонд былых заслуг? – дрожащим голосом спросил бывший координатор.
– Ха-ха-ха. Кудэ, мальчик мой, мы же не первый год вместе. Неужели за время столь короткой, сколь и неожиданной мизансцены, ты успел позабыть наши порядки?
Лицо координатора, застыло в одной эмоции. Эмоции истинного разочарования и сожаления о том, что тот подвел своих товарищей. Итан уже встречал такое выражение лица, присутствуя на очередной казни или пытке. Не раз, и не два, он видел страх, горе, мольбы о снисхождении от самых разношерстных личностей, начиная от мелких бандитов и предпринимателей, заканчивая звездами, кумирами многих, и политиками, считавшими себя неприкасаемыми. В присутствии смерти все равны и не важно, кому следующему достанется смертельный билет на тот свет. Со временем Итан овладел способностью читать оттенки множества эмоций страха, почти всегда зная наверняка, кто перед ним, что в его нутре, что сделал и главное за что приходится расплачиваться. «Очень жаль, я не Господь Бог, я лишь раб своей работы», – единственное, что Итан мог сказать на мольбы, спуская курок.
– Ты же знаешь, каков будет мой ответ, – продолжил Реруд, метнув в своего подчиненного подобранный с земли обычных размеров меч.
Меч, пронзив тело, остановился, когда гарда вошла, давя и плюща грудную клетку прислонившегося к тяжелым воротам крепкого бандита, который кашлянув потоком крови и несколько раз дернувшись, опустил голову.
«Что за силища способная пригвоздить такого кабана одним лишь мечом, явно сломав грудную клетку?!»
«Предупреждение! Противник в разы превосходит вас в уровне, скорости и силе».
«Чудовище!»
– Запомни на будущее Кудэ, я никогда не прохлаждаюсь. Я созерцал поистине восхитительную сцену, в которой вы терпите фиаско, – прошептал напоследок Реруд серьезным голосом и, развернувшись к Итану, как ни в чем не бывало, произнес. – Аппетит разыгрался! Сейчас бы вислоухих булок. Моя мама научила меня чудесному рецепту этих булок. По факту, они даже чуть ее не убили! Ха-ха-ха. Ведь с голоду и вправду сдохнуть можно.
На удивление наемника, человек, стоявший перед ним, не походил ни на одного из тех, кто находился в лагере. Красивые тонкие черты лица, уложенные волосы и золотой монокль на правом глазу, придавали некие черты аристократизма. Ни один из профессионалов, кого знал Итан, с точностью в сто процентов не смог бы заявить, что перед ним стоит бандит и хладнокровный убийца.
– Выебываешься? – бросил наемник и быстро выстрелил незнакомцу в лицо.
Прозвучал металлический звон, и тело бандита рухнуло в тень, где смешалось с множеством таких же безжизненных тел, лежащих позади.
«Ваш уровень повышен, вам доступны новые очки умений».
Открыв дверь клетки, наемник поинтересовался о состоянии здоровья заключенных.
– Спасибо Вам, господин, за то, что спасли нас, – поклонившись вместе со служанкой, инспектор продолжила. – А сейчас, нельзя медлить и нужно спасать Акисану!
– Тогда не будем тратить время, – ответил Итан, и наспех созданная группа направились к калитке, в заборе, огораживающей вход в пещеру.
***
– Инспектор Вайп, внутри один человек, – испуганно произнесла служанка.
– Господин «Жнец», действуйте быстрее! – сжав кулаки, нервно произнесла Вайп.
– Инспектор… Там всего один человек, я не чувствую госпожу… – еще раз, уже со страхом произнесла служанка, после чего Итан с ходу выбил массивную дверь ударом ноги, сорвав ее с петель.
Выломанная дверь пролетела пару метров и, ударившись об дорогой комод, издала неприятный скрежет, съезжая и падая на мягкий ковер.
Войдя в помещение, представители небольшого освободительного отряда обомлели. Перед их глазами предстала отвратительная картина. Омерзительный, толстый боров, со свисающими по всему телу складками жира, обливаясь потом, с безумной улыбкой и непонятным бормотанием, активно насиловал бездыханное тело юной девушки. Ее застывшее в гримасе отчаяния лицо, было залито слезами. Стекающие, тяжелые капли, падали на дорогой ковер, на котором уже давно образовалось небольшое, но очень заметное сырое пятно.