- Я сделал все, что было в моих силах. Телепортация - капризная штука, - сказал Дэвид. - Никто не хотел, чтобы вы в итоге превратились в фарш. Если бы это произошло, они бы смирились с такой смертью, но она точно была бы далека от идеала. Телепортация требует места, относительно близкого и достаточно большого, чтобы поглотить отголоски телепортации, в то время как мне требовалась изолированная, закрытое место с высокой влажностью и расположенное так, чтобы твоя склонность к разрушению городов не была проблемой.
- Все равно, риск слишком высок. Больше пятидесяти процентов телепортаций неудачны.
Дэвид покачал головой.
- Ни у одного из вас не было хирургических вмешательств, требующих неорганических компонентов. Я рискнул предположить, что у мисс Бейлор нет грудных имплантов. К счастью для нас всех, я был прав, иначе все могло бы выйти довольно мерзко. Единственным спорным моментом было, переедете вы детей или нет, но после инцидента в доме Антонио де Тревино, я был совершенно уверен, что вы сделаете все в ваших силах, чтобы этого избежать. Принципы делают нас предсказуемыми. У нас всех есть границы, которые мы не переходим. Ваши просто оказались одними из самых очевидных.
- Соединения органического происхождения, - просипела я.
- Прости, что? - переспросил Дэвид.
- Телепортация не влияет на живые организмы. Она влияет на соединения органического происхождения.
- Да, но я не улавливаю твоей мысли. Даже если бы кто-то из вас был бы одет в одежду из чистого хлопка или шелка, это только бы продлило вашу смерть на несколько минут.
Я впилась в него взглядом и передала Рогану мел. Его глаза загорелись. Он крепко поцеловал меня, притянув к себе. Это был не поцелуй, а объявление войны, и я им упивалась. Он отпустил меня.
- Как мы выберемся из этого круга? - спросила я у него.
- Мы его убьем, - ответил он.
- Отлично. Давай убьем его и отправимся домой.
- Думал, ты никогда не попросишь. - Роган повернулся и принялся изучать круг с мелом в руке.
- Какой занимательный поворот. - Дэвид по-прежнему улыбался, но его глаза выдавали тень сомнения.
Роган смотрел на линии, во взгляде был расчет. Его губы начали синеть.
Он найдет выход. Если кто-нибудь и мог это сделать, это был он.
Холод просачивался в мои кости. Дыхание срывалось с губ бледными облачками пара, унося с собой драгоценное тепло. Я была очень уставшей, но сердце колотилось, и я не могла его успокоить. Желудок просил пищи, словно я не ела несколько дней. Тело осознало, что я замерзаю насмерть, и отчаянно искало источник подпитки, чтобы согреться.
Роган повернулся ко мне.
- Помнишь, что ты сказала мне в лифте?
В лифте я высказала ему сразу несколько вещей.
- Это обещание все еще в силе?
Какое обещание? Что я сказала? Он схватил Корнелиуса, я сказала ему отпустить моего клиента, он отпустил, а потом я сказала... Сделаешь так еще раз, и я врежу тебе шокерами до потери памяти.
- Да, - кивнула я.
Он указал на точку напротив и чуть левее того места, где канал ведущий к Дэвиду соединялся с нашим кругом.
- Встань туда.
- Я переместилась. Он обнял меня, быстро отпустил и присев нарисовал идеальный полукруг вокруг моих ног, отрезая меня от остального внутреннего пространства. Вокруг моих ног осталось едва ли полтора фута. Роган поднялся, его глаза встретились с моими. Я хотела придвинуться и коснуться его, но нас разделяла меловая линия и я чувствовала первые всплески силы, проходящей сквозь нее.
- Доверься мне, - сказал Роган.
Я кивнула.
- Это бесполезно, ты же знаешь, - фыркнул Дэвид. - Ты не можешь разрушить этот круг. Даже если бы каким-то чудом тебе это удалось, это ничего бы не дало. Некоторые изменения так же неизбежны, как морские приливы.
Роган опустился на одно колено и начал рисовать.
- Вы предприняли согласованные усилия, чтобы дестабилизировать Хьюстон. Чего вы хотите? - его голос был небрежен, словно мы сидели где-нибудь за обедом.
- Лично я или мы все?
- И то и другое.
- Лично я смогу лицезреть публичное уничтожение Дома Хоулингов.
- Так сильно ненавидишь своего брата и сестру? - Мои зубы клацнули. Было тяжело говорить. Температура снова понизилась.
Дэвид пожал плечами.
- Это обычная история. Мужчина становится вдовцом; мужчина женится на женщине намного моложе его; дети от первого брака считают ее злой узурпаторшей памяти их матери и превращают ее жизнь в настоящий ад. Дом Хоулингов не был уютным домашним очагом. Что касается коллективных желаний и потребностей, то это вы уже должны были понять.
- Просвети меня.
Роган разделял круг, рисуя идеально прямые линии с одной стороны. Я не могла перестать дрожать. Чудовищная сила воли, к которой он прибегал, чтобы не дать руке дрогнуть, пугала.
- История циклична, - сказал Дэвид. - Ты всегда был хорош в истории, Роган. Я сидел позади тебя на Классической на первом курсе в Гарварде. Ее вел профессор Кормак. Тот, который первую же лекцию начал со слов: «Вы должны понимать, что древние греки были преимущественно гомосексуалистами».
Роган продолжал рисовать, создавая сеть линий и глифов на полу.
- Ты не помнишь меня. Я оставался в тени, пока ты был занят, упиваясь молодостью и своими успехами.
- Я не упивался, - фыркнул Роган.
- Я так не думаю. - Дэвид улыбнулся, пока в меня вгрызался холод. - Однако ты помнишь лекции. Рим - коррумпированная, богатая и дезорганизованная республика, которая управляла миром, но не могла управлять собой. Его сенаторы борются за власть в порочных политических дрязгах; политика компромисса забыта в пользу личной выгоды. Его армии обещают свою верность генералам, а не республике, которой они призваны служить. Его население разрывается между оптиматами, поддерживающими традиционные правила и популярами, действующими в интересах немытых масс плебса. Сборище насильников, предателей и убийц.
- Угу. - Роган написал цепочку глифов вдоль одной из линий и повернулся на носках, нарисовав идеальный круг вокруг себя.
Дэвид выгнул шею, склонив голову набок, и принялся разглядывать линии.
Роган уселся по-турецки в только что созданном круге, и нарисовал два меньших круга, соединив их с границей идеально прямыми линиями.
- Интригует. Теоретически возможно, но практически ты исчерпаешь все силы, - заметил Дэвид. - Сначала тебе нужно вырваться из моего захвата.
- Посмотрим.
- Ты пытаешься спасти девчонку. Какой бы путь ты ни выбрал, ты все равно труп, Роган. Настолько большой расход магии имеет свою цену.
Роган закрыл глаза, его лицо было безмятежным.
- Тогда у нас соревнование, - ухмыльнулся Дэвид. - Посмотрим, смогу ли я заморозить тебя первым.
Я не могла ничем помочь Рогану, но я могла отвлечь Дэвида. Пока Дэвид будет говорить, ему придется разделять свое внимание между умерщвлением нас и размышлениями.
- При чем здесь урок истории?
- Как и многие до нас, мы - Рим, - сказал Дэвид. - Дома заботятся лишь о собственной выгоде. Концепция настоящей службы обществу забыта. С тех, кому многое дано, многое и спросится, и мы не оправдали надежд. Мы плывем по течению без цели и направления. Мы ни во что не верим и ничему не принадлежим. В служении есть честь. В том, чтобы выступать за что-то большее, чем вы сами.
Меня одолело головокружение. Я старалась не качаться.
- В каждом Риме есть свой Цезарь, - сказал Роган.
- Именно, - кивнул Дэвид. - В нашем тоже.
- Так это и есть план?
Слова получились искаженными. Мне пришлось напрячься, чтобы заставить губы двигаться. Казалось, что ноги превращаются в глыбы льда. Кожа болела, каждая мышца под ней налилась ледяной агонией.
- Погрузить Техас в хаос и использовать его для создания диктатуры? Ты думаешь, что Техас просто поддержит это?
- Когда мы закончим, они примут с распростертыми объятиями любого, кто пообещает им стабильность. И наш Цезарь безупречен. Человек истинной чести.