Докки подошла к туалетному столику, взяла в руки хрустальный флакончик с духами и нанесла несколько капель благоухающей жидкости на волосы, шею и запястья. Аромат чайной розы Докки предпочитала всем остальным. Натянув шелковые перчатки и взяв с бюро кружевной веер и бальную книжку, женщина спустилась в гостиную, где её уже дожидался супруг, готовый сопровождать на бал.
Глава 7
Владимир приехал на бал вместе с Мещерскими. Поприветствовав хозяев, гости поднялись на второй этаж по широкой парадной лестнице, поддерживаемой величественными кариатидами и освещенной множеством свечей в позолоченных канделябрах. Владимир с любопытством рассматривал роскошное убранство великолепного дворца, которое и в самом деле впечатляло. Осмотрев картинную галерею, изысканно отделанный дубовый зал и помпезную парадную столовую, гости, миновав несколько парадных гостиных, проходили в зеркальный бальный зал. Владимиру ещё не приходилось бывать на столь грандиозном светском мероприятии. К супругам Мещерским то и дело подходили знакомые, которым представляли Владимира. Этикет требовал проявления учтивости, потому прапорщик Протасов уже записался в бальных книжках нескольких представленных ему дам и девиц. Гости всё прибывали. Владимир скользил внимательным взглядом по яркой толпе, тщетно пытаясь отыскать глазами лицо той, которой были заняты все его мысли.
Увидев в противоположном конце зала своих сослуживцев, Протасов, извинившись перед Мещерскими, направился к группе офицеров Преображенского полка.
***
Докки беседовала со своей подругой, Натали Дубровиной, рассеянно скользя глазами по гудящей, многоголосой, нарядно одетой толпе. Взгляд её привлекли несколько преображенцев в ярких парадных мундирах. Мишеля среди них не было. Он снова оставил её одну, сопроводив на бал и показавшись хозяевам вместе с супругой. Всё, как обычно. Приличия соблюдены. Скорее всего, он даже не пригласит её на танец, отдав предпочтение другим дамам. Докки подавила тяжелый вздох. На балу не пристало быть грустной. Этикет предписывал изображать на лице весёлую улыбку. Докки лучезарно улыбнулась, и тотчас возле неё возник очередной кавалер, приглашающий на танец. Оркестранты ещё не настроили инструменты, а бальная книжка госпожи Уваровой была почти заполнена. Остался один вальс, который Докки приберегла для Мишеля. А вдруг вспомнит, что приехал на бал с супругой? Докки нравилось танцевать с ним и ловить завистливые взгляды других дам.
Один из офицеров повернулся в её сторону. Молоденький преображенец был очень хорош собой: с иссиня-чёрными волосами, правильными чертами лица, рослый, стройный, с безукоризненной выправкой. Он настолько завладел её вниманием, что Докки не могла отвести от него взгляда. Офицер был совсем юным, лет восемнадцати. Докки смотрела и смотрела на него, сожалея, что не довелось ей встретить его, вот такого, в свои шестнадцать лет.
Юноша отделился от своих товарищей и уверенной походкой, ловко лавируя среди гостей, направился в другую часть зала. Он остановился около князя Мещерского и его жены. Ольга, которая сегодня была на редкость хороша, улыбаясь, о чем-то говорила с молоденьким офицером. Он, должно быть, приглашал её на танец. Докки ощутила зависть и … укол ревности. С чего бы?
Заиграла музыка, распорядитель бала объявил полонез. Пары начали чинное шествие. Кавалеры, записавшиеся в бальной книжке Докки, появлялись возле неё, едва смолкала мелодия предыдущего танца. Вальс, контрданс, кадриль, экосез, падекатр, мазурка сменяли друг друга, и Докки выкинула из головы мысли о черноволосом офицере.
***
Владимир не пропускал ни одного танца. Он умел и любил танцевать. Провожая даму после кадрили, Владимир увидел Докки. Сердце учащённо забилось, ладони под замшевыми перчатками вспотели.
Она была чудо, как хороша. С волосами, уложенными короной, она и вправду выглядела настоящей королевой. Высокая, изящная, с горделивой осанкой. Платье жемчужного цвета оттеняло её рыжеватые волосы, тяжелыми локонами спускавшиеся на спину. Владимир, не раздумывая, направился прямо к ней. Благо, этикет дозволял гвардейским офицерам представляться самостоятельно. Подойдя к Докки, он учтиво поклонился:
- Прапорщик Лейб-гвардии Преображенского полка Владимир Алексеевич Протасов.
Её изумлённые серые глаза встретились с его карими, почти чёрными.