- Докки, завтра на рассвете мы выступаем в поход. Всякое может случиться, потому я хочу просить у тебя прощения за те страдания, которые невольно причинил. Я осознаю, что был плохим мужем тебе. Докки, я хочу, чтобы ты знала – ты очень дорога мне. Береги себя и Лизоньку.
Докки смотрела в его синие глаза, которые когда-то давно свели её с ума. В них затаился страх.
- Мишель, пообещай мне, что будешь осторожен! Я буду ждать тебя и молиться, чтобы ты вернулся живым и невредимым, - ответила Докки, у которой от тревоги болезненно сжалось сердце.
- Не тревожься, дорогая, и не изводи себя понапрасну. Мы вернёмся к тебе.
Докки удивлённо взглянула на него, услышав это странное «мы».
КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ФРАГМЕНТА
Глава 13
Минуло полтора года. Они были очень трудными, потому быстро сделали Владимира взрослым, заставив преждевременно распрощаться с восторженной юностью.
Мечтая во время учёбы в кадетском корпусе о военной карьере, Владимир не мог даже в самом страшном сне представить себе того ужаса, который доведётся испытать ему во время первого рукопашного боя, когда он оказался в самой гуще кровавой битвы. Юношеские грёзы разбились о жестокую реальность, когда пришлось убивать настоящего противника. Поначалу рота двигалась стройно, как на красносельских манёврах. Боевой дух поднимало знамя полка, развевавшееся впереди. А потом начался ад. Первым от вражеского выстрела упал ротный командир. Погибали однополчане, сражённые пулями, картечью или ударами сабель. Позади наступающих цепей оставались убитые и раненые, а пехота шла вперёд. Для юноши, которому не довелось ещё в жизни испытать горечи потерь, это стало настоящим шоком. Лишь каким-то чудом в том первом бою ни одна пуля не коснулась растерявшегося Владимира, словно кто-то невидимый защитил его, отводя руку неприятеля.
В Польше Владимир прошёл настоящее боевое крещение. Выстоять и не сломаться Владимиру помогала тогда поддержка кузена. Поручик Мещерский был хладнокровным и бесстрашным в сражениях, но внимательным и чутким к своим товарищам. Благодаря Андрею Владимир лучше узнал Николая Ходкевича и Михаила Делянова, и сблизился с ними. Друзья вместе делили тяготы войны. Сидя у костра, офицеры разговаривали о тех, кого оставили дома. Андрей часто вспоминал Верочку, её детские проделки. Совершенно случайно Владимир узнал, что Николай был влюблён в его сестру до замужества. Делянов тосковал по жене. Андрей и Владимир знали Ирен с детства, Протасовы были дружны с её родителями. Возможность поговорить по душам о тех, кто дорог, не позволила озлобиться и сойти с ума от того ужаса, который их окружал, заставляя ежедневно рисковать жизнью.
Мятеж стремительно распространялся и охватывал новые районы. Создавались многочисленные манёвренные повстанческие отряды под командованием бывших кадровых офицеров регулярных войск, сосредоточенные в лесах и глухих деревнях. Регулярные войска поначалу действовали не слишком слаженно и несли заметные потери. Повстанцы брали хитростью и внезапностью, устраивая засады, нападая на обозы с оружием, отбирая амуницию и провиант, сжигая за собой мосты. Отряды польских мятежников старались отрезать снабжение наших войск, устраивая деверсии на железной дороге.
В пятом по счету ожесточённом сражении Андрей был убит повстанческой пулей. Смерть кузена была самой первой и оттого невероятно тяжелой потерей для Владимира. С раннего детства Андрей был опорой и непререкаемым авторитетом для него. А теперь его не стало. Это не укладывалось в голове. Как же так: жил на свете молодой, всеми любимый, жизнерадостный человек и вдруг его не стало? Всё идёт своим чередом, а Андрея нет. Но без него уже ничто не будет таким, как прежде. Владимир окончательно распрощался с юношескими иллюзиями. Он понял, что воинский труд – беспощадный и жестокий, не до сантиментов – если не убьёшь ты, то убьют тебя.
Полтора года длился этот ад. Владимир любил жизнь и созидание, а война несла лишь смерть и разрушение. Полтора года он не видел родных и любимую. Только письма Докки и надежда на возвращение к ней придавали ему сил. Весточки от неё были проникнуты тревогой за него, щемящей тоской, любовью и нежностью. Всё его существо стремилось к ней, разлука была мучительной. Владимир писал ей так часто, как только мог. Он страшился, что в разлуке она забудет его, разлюбит, а это было бы хуже смерти.