***
Графиня Протасова была несказанно рада, когда Владимир приезжал в родительский дом и оставался там ночевать. Елена Николаевна подолгу вела с сыном задушевные беседы. Она и радовалась тому, что Владимир, вполне довольный жизнью, счастлив с любимой женщиной, и тревожилась за его будущее. Время шло, сыну пришла пора подумать о нормальной семье и детях. Владимир был старшим сыном в семье, преемником графского титула. Столь крепкая привязанность к замужней даме грозила оставить сына без наследника. И это весьма беспокоило родителей. Но больше всего Елена Николаевна опасалась, что Докки может понести от её сына, и тогда незаконнорожденному внуку будет грозить весьма незавидная участь. Графиня Протасова несколько раз заводила разговор с сыном на эту тему, но он отмалчивался, каждый раз уводя беседу в сторону.
Елена Николаевна знала, что Докки была дружна с Аннет, поэтому решилась на откровенный разговор с золовкой.
- Аннет, я очень тревожусь. Володя молод, неопытен. Он так влюблён, что совсем не думает о последствиях. Что, ежели у Докки будет ребёнок от него? Я просила Алекса поговорить с сыном, но он не пожелал меня слушать, поскольку считает, что в личную жизнь сына мы вмешиваться не должны. Но Володя же нам не чужой! Кто ещё позаботится о его будущем, ежели не мы? – с тревогой в голосе говорила графиня Протасова.
- Элен, дорогая, простите, но я согласна с братом. Вы считаете Владимира мальчиком, а он давно уже взрослый мужчина. Что касается детей, то Вы тревожитесь напрасно. Лет десять назад у Докки случился выкидыш, и после этого она уже не может иметь детей. Это печально, но в сложившейся ситуации это не может не радовать. Одной проблемой меньше. Меня больше беспокоит Серж. Он решительно настроен против этой связи. У него с Докки был довольно жёсткий разговор. Слышали бы Вы, как он кричал на неё! Куда там Алексу! Серж в сердцах сказал, что не желает больше видеть Докки у нас. Я пыталась заступиться за неё, но в итоге осталась виновата в том, что не убедила её разорвать отношения с Володей. Можно подумать, что одна Докки в этом виновата.
- А я согласна с Сержем. Докки поступает безнравственно. С мужчин меньше спроса в таких делах.
- Как меньше?! Элен, Вы несправедливы! Мы поругались с Сержем из-за них. Я сказала, что не стану лезть в их отношения и буду принимать у себя и подругу, и племянника. Порознь, естественно. А ежели Серж не желает их видеть, пусть сидит в своём кабинете.
- Аннет, ты что!
- О, Элен, видели бы Вы его в тот момент! Нахмурился, сопит, ноздри раздуваются, глаза молнии мечут, грудь вздымается! Даже кулаки сжал. Смешной! Можно подумать, я боюсь его, - засмеялась Аннет.
- Было время, когда боялась, - не сдержала улыбку Элен, когда золовка изображала генеральский гнев.
- Я ведь понимаю Сержа, он любит Докки и желает ей добра. Он сам страдает теперь от этой ссоры, а переступить через гордыню и помириться не желает, - вздохнула Аннет. – Докки и Володе и так непросто. Кто, ежели не мы, родные, поддержит их?
***
Время шло, и на смену пылкой страсти пришло более спокойное чувство глубокой привязанности. Докки и Владимир жили, как обычная супружеская пара. С утра навестив знакомых и родственников, Докки приезжала на набережную Пряжки после полудня, отдавала распоряжение кухарке, что приготовить на обед и следила за тем, чтобы в квартире поддерживался должный порядок. Потом она ждала Владимира со службы, коротая время за рукоделием или чтением, как и подобало добропорядочной жене. Затем они вместе садились обедать, обсуждая последние новости. И уже ближе к вечеру перемещались в спальню. В апартаментах Владимира Докки чувствовала себя полноправной хозяйкой и весьма неохотно покидала их по вечерам, возвращаясь в дом своего супруга, который довольно часто не появлялся там сутками. Тем не менее, договорённость с Мишелем о благопристойном поведении оставалась в силе, и Докки выполняла её неукоснительно. По утрам она принимала в доме на Миллионной посетителей, заезжавших с короткими визитами. Ни у кого не должно было возникнуть сомнений в стабильности брака Уваровых. Светская жизнь супружеской четы стала менее насыщенной. На балах, в силу возраста, они теперь появлялись не часто. Приглашения на светские рауты Мишелем отбирались весьма тщательно. Уваров предпочитал общение с теми, кто мог поспособствовать его военной карьере. В театрах супруги появлялись только на премьерах. Изредка Уваровым и Протасову случалось вместе оказаться на званых вечерах. Они старательно избегали обмена взглядами и делали вид, что совершенно не интересны друг другу. Такие вечера становились для Докки настоящей пыткой, потому что она сгорала от ревности, наблюдая за тем, как дамы и девицы ищут благосклонности её Владимира. А они искали, ведь свободный, знатный и богатый красавец был весьма завидной партией. На помощь Докки приходил Мишель. Он делался необычайно внимательным и ласковым, отвлекая её от Протасова. В такие моменты Докки была несказанно благодарна мужу за чуткость и понимание. В том, с какой теплотой супруги смотрели друг на друга, не было фальши. Они научились понимать друг друга с полувзгляда. Странным образом, после фактического разрыва брачных уз они стали даже ближе друг другу, оставшись родными людьми.