Побывать у бабушки в Ильинском за прошедшие годы Володе больше не довелось. Докки за это время ему удалось увидеть лишь трижды, но он до мелочей помнил каждую встречу с ней.
Первый раз Владимир увидел её в Сергиевском соборе, во время венчания Веры с полковником Аносовым. Намечалось грандиозное торжество с праздничным обедом, пышным балом и фейерверком. Однако графу Протасову с трудом удалось уговорить директора кадетского корпуса лишь ненадолго отпустить сына, чтобы тот смог присутствовать хотя бы на венчании сестры. Церемония была пышной, в храме собралось избранное петербургское общество. Но даже в этом людском море Володе удалось отыскать глазами ту, видеть которую так жаждало его влюблённое сердце. Докки не заметила его, всецело поглощённая созерцанием таинства. Володя стоял по правую сторону от неё, чуть позади. Он не сводил глаз с её милого профиля, едва видимого за кружевной накидкой. Одно то, что Докки была здесь, совсем рядом, наполняло душу Володи безграничной радостью и счастьем. Пока шло венчание, юноша не сводил глаз с дамы сердца. Каждый раз, когда Докки чуть поворачивала голову в его сторону или поправляла кружевную накидку, сердце Владимира начинало учащённо биться. Он старался запомнить каждое её движение, чтобы потом воскрешать милый образ в памяти.
Однажды во время рождественских вакаций Протасовы заехали с коротким визитом в дом графа Киселёва, женой которого была Аннет – молодая тётушка Володи. Там он и увидел Докки снова. Она задержалась в доме Киселёвых ненадолго, перекинувшись с Протасовыми парой приличествующих случаю фраз и поспешив откланяться. Обычные приветствия, обычные поздравления. Докки показалась Владимиру расстроенной и какой-то потерянной. Она скользнула по лицу кадета невидящим, потухшим взглядом. От того, что Докки так грустна, у него до боли сжалось сердце. Он готов был тогда взять на себя все её страдания, все огорчения, лишь бы увидеть на прекрасном лице счастливую улыбку.
Третья мимолётная встреча произошла годом позже, также во время рождественских вакаций. Протасовы заехали в Гостиный двор выбирать знакомым подарки к Рождеству. Докки Уварова, одетая в роскошную, крытую зелёным бархатом, соболью шубку и отороченную мехом модную шляпку, вела за руку девочку лет семи. Владимир знал, что у Докки есть дочь, но прежде никогда не видел её. Женщина была по-прежнему ослепительно красива, но сейчас лицо её было печальным и озабоченным, несмотря на царившую вокруг предпраздничную суету, дарившую всем приподнятое, радостное настроение и доброе расположение духа. Среди снующих между лавочками покупателей Докки не увидела Протасовых и не подошла поздороваться с ними. Владимиру хотелось в то мгновение сорваться с места и побежать за ней, сказать какие-то добрые слова, подбодрить, но он был не один – маменька держала его под руку. Безмятежная радость предрождественских дней покинула его, оставив в душе смятение и неясную тревогу. Докки давно скрылась из виду, а Владимир всё смотрел ей вслед. Она ушла, вновь забрав его сердце с собой.
***
В семье Аннет, сестры графа Протасова, в тот год случилось два важных события. Супруг Анны Сергеевны, граф Киселёв весной вышел из Преображенского полка. Сергей Павлович за выполнение особых поручений Государя был произведён в генерал-майоры с зачислением в Свиту Его Императорского Величества.
Второе радостное событие ожидалось в конце осени – Аннет ждала третьего ребёнка. В семье уже подрастали восьмилетняя Машенька и четырёхлетний Павлуша. Имя для сына Киселёвы уже выбрали. Аннет решила назвать его Сергеем в честь своего отца, и муж поддержал её. А вот выбор имени для будущей дочери вызвал бурные споры. Серж настаивал на имени Прасковья, поскольку так звали его матушку. Аннет была настроена решительно против. Граф Протасов, ставший как-то свидетелем супружеской перепалки, решил примирить Киселёвых.