Жюли была некрасивым рёбёнком. Узкое личико её с чуть вздёрнутым носом было излишне бледным и болезненным. Жиденькие волосики имели невыразительный белёсый оттенок. Небольшие, небесно-голубые глазки, обрамлённые бесцветными ресничками, смотрели цепко и настороженно. Вся её щуплая фигурка была угловатой и нескладной.
Митя испытывал острую жалость к Жюли – одинокому, никому не нужному ребёнку. Он решил, что напишет рассказ о судьбе несчастной девочки. Юноша взял тетрадь, карандаш и устроился на скамейке в дальнем углу сада, под раскидистой грушей. От написания рассказа его отвлёк шорох в кустах смородины. «Должно быть, кошка», - подумал Митя и опустил глаза в тетрадь. Из кустов раздалось негромкое пыхтение. Митя встал и пошёл на звук. На земле сидела Жюли и испуганно смотрела на него.
- Жюли, что Вы здесь делаете?
- Дмитрий Алексеевич, я, право, не хотела Вам мешать, потому встала за кустом. Но подол платья, представьте, зацепился за ветки, и я никак, ну просто никак, не могу отцепить его, - театрально заломив руки, пропищала девочка.
- Отчего же не окликнули меня прежде? Вы же простудитесь, сидя на холодной земле.
Митя решительно обошёл куст и принялся отцеплять тонкое кружево волана, стараясь не повредить его.
- Вот и всё. Вы на свободе, - радостно улыбнулся Митя. – Бегите домой, Жюли. Становится прохладно.
- Позвольте мне еще немного побыть здесь, возле Вас. Я не стану мешать, уверяю Вас!
Жюли бочком обошла его и встала перед кустом.
- Ну, тогда садитесь на скамейку рядышком со мной, - сказал Митя, вновь испытав острую жалость к этому несчастному ребёнку.
Он открыл тетрадь и, перечеркнув заголовок «Ненужная», исправил его на «Непутёвая».
Глава 5
1862 год. Санкт-Петербург.
Докки старалась не пропускать ни одного светского мероприятия, будь то бал, званый обед или премьера в опере. Находиться вечерами в доме в обществе престарелой властной тётки в последнее время стало тягостно, а мужа никогда не было дома.
Теперь, когда Докки минуло двадцать восемь, и ослепительная красота её померкла, она с горечью должна была признать, что жизнь её, обещавшая в юные годы безграничное счастье, не удалась. Она была замужем. Но некогда пылко влюблённый муж очень быстро охладел к ней, и молодая женщина чувствовала себя невероятно одинокой и очень несчастной. Докки часто спрашивала себя, почему из многих претендентов на её руку и сердце она выбрала Мишеля Уварова? Сейчас она уже не могла себе ответить на этот вопрос. Какое-то затмение нашло на неё тогда, вмиг лишив рассудка.
Михаил Александрович Уваров, не был ни богат, ни знатен. Его отец, мелкопоместный дворянин, приходился дальним родственником графу Уварову, действительному тайному советнику и президенту Петербургской Академии наук. После кончины отца Мишеля, в жизни молодого гвардейского офицера приняла самое деятельное участие супруга Сергея Семёновича – графиня Уварова. Екатерина Алексеевна была дамой влиятельной и властной. В своё время она была фрейлиной императрицы Елизаветы Алексеевны. Позже, постарев, кавалерственная дама стала уделять много времени и сил благотворительности, став председательницей Женского Патриотического Общества. У графа Уварова и его супруги за время брака родилось четверо детей, но одна девочка умерла ещё во младенчестве, а вторая дочь скончалась в родах совсем молодой. Дочь Александра, вышедшая замуж за князя Урусова, жила в Варшаве, а сын Алексей после окончания университета поступил на службу в Министерство иностранных дел и был направлен в Неаполь. Вот тогда и решила Екатерина Алексеевна оказать покровительство молоденькому родственнику супруга. Мишель только что поступил на службу в Преображенский полк в чине прапорщика. Жалованья его едва хватало на неотложные нужды, потому он был счастлив, когда родственники предложили ему пожить в особняке на Большой Морской. Екатерина Алексеевна ввела молодого человека в избранное столичное общество и даже оказывала некоторую материальную поддержку. Мишель был амбициозен, он мечтал о головокружительной карьере на военном поприще. И в этом графиня Уварова обещала помочь милому синеглазому мальчику, воспользовавшись связями и оказав протекцию.
Когда Мишелю минуло двадцать три года, графиня Уварова вознамерилась его женить. В невесты своему протеже она выбрала свою племянницу - Евдокию Константиновну Бутурлину, которой в тот год исполнялось восемнадцать лет. Чтобы познакомить Мишеля, служившего в Петербурге, с девицей, жившей в Первопрестольной, Екатерина Алексеевна, со свойственной ей смекалкой, разработала план. Она передала через Мишеля дорогой подарок для Докки к её восемнадцатилетию.