Ещё бОльшим событием в жизни каждой китайской семьи считалось рождение сына. Близкие и друзья тогда навещали гордую роженицу, приносили подарки: одежду для ребенка и продукты для поддержания сил матери. Чтобы отблагодарить друзей и знакомых, Чжан накрыл праздничный стол и угощал гостей вареными яйцами, окрашенными в красный цвет. Он пригласил всех своих друзей на лапшу, которая символизировала долголетие новорожденного.
Ещё в древнейших песнях "Шицзин" упоминалось, как новорожденного мальчика клали на нарядную циновку, всячески ублажая, давали ему в руки богатые игрушки, а при этом родившаяся девочка лежала в углу дома на куче тряпья и забавлялась обломками глиняных сосудов.
Иметь сына- о, это считалось целью брака и большим счастьем для семьи. Это нашло отражение даже и в мудрых древних поговорках: 'Вырастишь сына - обеспечишь старость, соберешь зерно - предотвратишь голод'; 'И сына, и поле надо иметь свои'; 'Лучшие сыновья в мире - свои собственные'
И вот всё это-семья, основа и центр мироздания… любимая и любящая жена…любимый сын, наследник и продолжатель рода - было безжалостно растоптано в кровавую грязь деревянными гэта приплывших из-за моря самураев…
Странный вопрос:любил ли Чжан Цзолин японцев?
…'И видите ли - уважаемый Чжан… Вы- я уверен - большое зло…'
'Возможно… но без зимней стужи не бывает лета, без чёрной тени- нет яркого света солнца…'
'Согласен с Вами… пусть Вы зло- но зло своё, домашнее, привычное… меньшее зло, чем японцы…'
Чжан молча, в признательности, склонил голову в предписанном традицией каноническом поклоне- ни на цунь ниже или выше того, что диктуется приличием…
'Помогите мне, Чжан…'
'Зачем я буду это делать, лао Пётр?'
'Если япошки ворвутся во Владивосток…помолчите, Владимир Иванович, я говорю ЕСЛИ, а не КОГДА… так вот, они устроят здесь такую резню, что люйшуньская бойня перед ней просто померкнет… сколько китайцев тогда погибнет?'
'Что за дело мне до маньджур или бохайцев? Своих я вывезти успею…'
'Ой ли, уважаемый Чжан…а потом - сколько можно убегать и прятаться? Не достойней ли повернуться к врагу лицом?'
'Мудрая обезьяна сидит на горе, наблюдая за схваткой двух тигров…'
'А Вы никогда не хотели отомстить…'
'Если хочется мести - сядь на берегу Яндзы…рано или поздно мимо тебя проплывут трупы твоих врагов…'
'А если… я куплю Вашу помощь?'
'Сколько заплатите? Что есть у Вас, чего нет у меня?'
'Клочок бумаги… на которой нарисован остров, похожий на подкову…'
Чжан глубоко задумался… 'Мудрого обмануть не сложно…вот только сделать это можно всего один- единственный раз…Хорошо, я верю Вам. Что я должен сделать?'
…Когда борцы с международным бандитизмом возвращались из таинственных глубин Миллионки, Шкуркин с удовлетворением отметил:'Считайте, пол-дела сделано…'
Семёнов с тревогой спросил его:'Скажите, Павел…Вы всеръёз хотите отдать пиратам карту острова с сокровищами?'
На что тот удивленно отвечал:'Ну разумеется…ведь это ИХ собственное золото…самое главное теперь- где эту карту искать?'
…Несколько минут спустя, Шкуркин, молча шедший обочь Семёнова, вдруг схватил его за рукав шинели:'Владимир Иванович, Вы, я понимаю, сегодня очень устали…но не могли бы Вы сопроводить меня…тут совсем рядом, Вы не опасайтесь…'
Семёнов с возмущением ответсвовал:'Да Вы что, за кисейную барышню меня принимаете? Я, бывало, по три дни не спал!'
'Ну ничего, батенька, мы не на долго…вот, свернём на Алеутскую…'
Через несколько минут они подошли к месту- откуда начались сегодняшние семёновские скитания - к вокзалу.
Шкуркин проводил Семёнова в буфет первого класса, усадил за свободный столик- и крикнув:'Эй, народы мира, чаю…' - стремительно исчез.
Семёнов утомлённо вздохнул…сколько же чаю он сегодня выпил, не хуже макарьевского купца - с полотенцем… (Это ежели в трактире купец чаю спрашивал- так завсегда говорил- с полотенцем будет он чаи гонять или без…ежели с полотенцем, так ему сразу несли полуведёрный самовар и махровое полотенце- на шею вешать, пот утирать…впрочем, чай всё равно- не водка, много не выпьешь.)
Но прежде, чем половой принёс заказанную 'пару чая' (расписной, с драконами, фарфоровый чайник с заваркой, чайник побольше, тоже фарфоровый- но чисто белый, с кипятком, кусок сахару, от сахарной головы и щипцы- потребные кусочки откалывать, а также баранки, крендёлёк и бублик с маком- на десять копеечек всего будет…) в буфет вошёл недавний попутчик Семёнова- рослый, молодой путеец, тот самый, который вещи для беженцев в Харбине собирал…