Маг упал с подбитыми сухожилиями на задней части лодыжки, добил я его ударом в сердце, неоднократно отрабатываемый мной ночными вылазками. К четвёртому за спину перебрался теневым кувырком, упал спиной в тень, а, перевернувшись, вскочил уже в другом месте. Три удара в спину не сохранили ему шанса на регенерацию, мгновенно оборвав жизнь. Оставшиеся трое кучковались ближе к выходу и уже собрались развернуться и бежать, но теневое перемещение перенесло меня за ворота арены, в двух шагах от них. С клинками эльфы тоже управляться умели, поэтому я не удивился, что двое вынули из ножен изящные мечи, а третий стал кастовать водяной щит. Неприятно, отнимут время, если быстро не решить.
Шесть лезвий, слившихся в один бросок пришлось выпустить навыком иглопробивание. Изначально я планировал оставить его на огненных бойцов, но время говорило не в мою пользу, иллюзии Нэйта уже не действовали и все видели кто их истинный враг. Тратить ещё год из-за перестраховки — нет уж, хватит. Все три пары глаз были пробиты, крики боли эльфов зазывали ещё больше воинов. На то, чтоб прикончить их ушло ещё шесть секунд. Уходить будет сложнее, чем мы рассчитывали, но впереди ещё почти две минуты затмения и два септара огненных стражей. Которые, между тем, уже обступали меня по кругу. Даже когда наш план с иллюзиями накрылся, мастер не пришёл лично поучаствовать в бою, значит, произошло что-то серьёзное. Уже на втором паке стражников я заметил отклонения в расчётах, но не придал значения. Видимо, после схлопывания купола, кто-то достал мастера, отыскав по оттиску духов.
Как только маги выстроились в боевое окружение, без промедления начали поливать огнём всю площадь арены. А поскольку мои главные сейв-навыки были в откате, пришлось мне принимать огонь на себя. Вновь я вспомнил про первый опыт столкновения с ритуалом, когда оказался в центре очень мощного заклинания магов скалы. Полоснув по обеим рукам и ногам я обильно поливал кровью дымчатый камень арены. От моей крови пошло лёгкое свечение, на которое я даже не обратил внимания вначале. Крутанувшись вокруг своей оси, я попытался отбить все летящие в меня заклинания одним резким движением. Капли крови, отлетающие от моих рук, объединились в сплошной веер с металлическим оттенком.
Всю магию он не развеял, но смертельные заряды были рассечены и отлетели в разные стороны. Мелкие огненные стрелы, связывающие змейки и пелена огня прошли и тело пронзила боль, которую я ещё не ощущал никогда. Непроизвольно заорав на весь лагерь несвоим голосом, я не стал сдерживать гнев и лупанул самым сильным и убойным, что у меня было. Круговой кинжальный дождь опустошил мои запасы метательных ножей, зато и эффект от него получился не слабый. Ведь маги не ожидали, что после подобной атаки кто-то сумеет им ответить. И по обыкновению, все ждут реакцию мага, готовят защиту от всех видов заклятий, но не от металла и физических атак. Половина стражников была сражена одним приёмом. Ещё четверо уклонились с линии атаки, а трое оказались владельцами экстремума. Да, нечастая вещица у тёмных эльфов. Вдвойне неприятно что из-за этого не удалось использовать навык по максимуму. Один скачок за новым комплектом метательных кинжалов и перебежка дались непросто.
С ожогами почти на две трети тела в реале не то что стоять не могут, там, скорее всего, и выжить-то сложно. Но в этом мире всё было по-другому, я мог двигаться, нападать в ответ и даже получать новую порцию урона. Пока жив мой дух, жив я сам, но надолго ли? Надеюсь, ещё хотя бы на минуту затмения хватит. Я бегал как бешеный зверь, от одного эльфа к другому, из-за спины третьего попытался проскочить теневым наскоком позади четвёртого, но меня раскусили и подставили ловушку лавы. Ноги обожгло так, что никакие сапоги не спасли, хотя я и одел лучшее, что нашёл с защитой от огня, аж на семь процентов. Слишком суровые условия прокачки, а значит и проценты у артефактов тоже не столь хороши как хотелось бы. Нырнул перекатом с палящей поверхности на камень арены. Обожжённые ноги не слушались, неужели риск не оправдался и я сейчас не просто проиграю, а вот так бестолково умру? После всех усилий было жалко отдавать жизнь, в которую я уже вцепился, как только мог.