Она беспомощно поглядела на Риса. Он мягко отодвинул её в сторону и опустился на корточки рядом со шкафом.
– Коул? Знаешь, кто я такой?
Маленький мальчик пристально глядел на него, на его лице отразилась борьба паники и настороженности. Он дышал тяжело и лихорадочно. Рис подался вперёд, чтобы дотронуться до него, но остановился... в руках мальчика появился кинжал. Кинжал Коула. Мальчик сжимал его, готовый ударить, его глаза медленно заполняла отчаянная ярость.
– Я больше не позволю тебе делать маме больно, – прошипел он, – Я остановлю тебя.
Евангелина была готова броситься и оттолкнуть Риса в сторону. Она не знала точно, могут ли они быть убитыми в Тени, но проверять ей совсем не хотелось. Но Рис просто поднял руки, словно сдаваясь.
– Тсс, – прошептал он. – Я здесь не для того, чтобы делать больно тебе или кому-то другому.
Трясущийся кинжал медленно поднялся, уткнувшись кончиком в горло Риса. Мальчик сжимал его, то всхлипывая, то испуганно хныкая. Его глаза горели от переполнявших его чувств.
А затем он вдруг перестал дрожать.
– Рис? – спросил он, его голос был столь жалок и столь полон надежды, что от этого разрывалось сердце.
Рис кивнул.
Кинжал лязгнул по дверце, и мальчик вывалился из шкафа. Но теперь это был уже не маленький мальчик. Это был юноша, которого Евангелина до этого видела на городской площади, гораздо старше, одетый в заляпанные кровью кожаные одежды.
Он уткнулся носом в грудь Риса, сотрясаясь от рыданий, которые исходили из самых глубин его души, а Рис просто обнимал его. Он говорил ему что-то успокаивающее, но юноша плакал от этого только сильнее.
А затем хижина исчезла. Евангелина огляделась, и увидела, что они вновь посреди выжженного поля. Оно было совершенно пустым, как будто здесь никогда не стояло фермерской лачуги. Но она здесь была когда-то. В глубине души Евангелина знала, что это перестало быть для Коула кошмаром, это стало просто воспоминанием... Страшным воспоминанием, которое Тень вытащила из тёмных и жутких глубин, где оно должно было оставаться погребённым.
Она стояла и смотрела, переполненная неловкостью, как Рис обнимает юношу, и её сердце разрывалось от боли.
Шагая по городу вместе с Винн и големом, Адриан заметила, что всё стало каким-то до странности пустым. Город не горел, улицы выглядели заброшенными. Ни убегающих людей, ни буйствующих порождений тьмы... Только тёмные окна и ветер, колыхавший белую мантию Винн.
Да и сами строения стали другими. Изменилась архитектура, стало больше белого камня и остроконечных крыш, которые она привыкла видеть в Орлее. Но, только увидев возвышающуюся вдали белую башню, она поняла, что это – Вал Руайо.
– Мы в столице? – спросила она недоверчиво.
Винн кивнула.
– В чьём-то видении столицы. Возможно, Фарамонда.
Адриан выходила из башни довольно часто, и потому неплохо изучила окрестности Вал Руайо... Но она всё ещё не могла узнать место, в котором они находились. Это было похоже на картину города, нарисованную по слухам человека, который никогда в нем не был; картину, в которой забыли добавить хоть какие-то признаки того, что город обитаем.
Это вызывало странную тревогу.
Призванный огонёк указывал путь, но, по правде говоря, уже было понятно, что они направляются к Белой Башне. Загвоздкой, как выяснилось, было пробраться через город. В реальном мире улицы Вал Руайо были извилистыми вплоть до того, что иногда сбивали с толку; здесь, в этой Теневой версии они стали прямо-таки лабиринтом. Они уже несколько раз натыкались на тупики и вынуждены были поворачивать назад, и Винн раздражённо хмурилась из-за потраченного времени.
– А что если бы вы пришли сюда одна? – вдруг спросила её Адриан. – Что бы вы делали, если бы нас не оказалось рядом, чтобы помочь вам?
– Умерла бы, – сообщила Шейла.
Винн стрельнула в голема рассерженным взглядом.
– Демон прячется. Он создал всё это ради нас, заставив нас выискивать его. Если бы всех нас не увлекло за Завесу, ему могло бы хватить смелости сразу бросить мне вызов.
– И чтобы бы вы тогда делали? – не унималась Адриан.
– Умерла бы, – хихикнула Шейла.
– Я бы не умерла, – лукаво поправила её Винн. – Я бы сразила его, что я и сделаю, когда мы, наконец, до него доберёмся.
– Так же, как оно сразило Архидемона?
– Вообще говоря, я создала Архидемона.
– Вообще говоря, я смотрела, как ветер гонял пожилую магессу по площади.
– Ты прекрасно знаешь, Шейла, что не всё в Тени создано демонами. Они как бы разворачивают сцену, и мы заполняем её своими собственными мечтами и кошмарами.
– Возможно, ему следует попытаться обуздать свои кошмары.
– Мы в любой момент могли бы очутиться в твоем кошмаре, Шейла, и столкнуться с гигантским голубем вместо Архидемона. Это бы тебе больше понравилось?
– Мне было бы приятнее драться с ним.
– Я учту это при нашем следующем визите. Видит Создатель, все мы существуем, чтобы услаждать тебя.
Адриан наблюдала за их перепалкой. Они явно были старыми подругами, которые привыкли к слабостям друг друга и не боялись обращать на них внимание. Стало ясно, что Адриан – лишняя. Она без труда отметила, пусть и не вслух, как они шли чуть быстрее неё, мягко исключая её из своего общества и разговора. Из-за этого ей стало ещё больше не хватать Риса.
Мысли о Рисе заставили её сердце слегка сжаться. Ей следовало пойти с ним, сейчас она это понимала. Тогда она хотела наказать его, не из-за утверждений демона, но потому, что он, очевидно, не доверял ей. Не было иллюзией то, что давным-давно они делились сокровенным. Но теперь? Теперь у него появились секреты. Сколько раз он мог рассказать ей о Коуле, и всё же смолчал? Он узнал правду о миссии Сэр Евангелины и не проронил ни слова. Значит, он думал, что она не способна либо хранить тайны, либо выносить суждения, которые не ухудшили бы ситуацию.
Да, у неё были свои недостатки, но и у Риса были свои. Он умел владеть собой немногим лучше неё, и был слишком доверчив. Она постоянно отстаивала его интересы, поскольку сам он отказывался это делать. Иногда она задавалась вопросом, не вознамерился ли он умереть. Если это так, то он в этом деле, безусловно, не смог бы действовать более эффективно.
У Адриан было мало друзей среди Либертарианцев, хотя она и возглавляла их – на самом деле, если быть честной, у неё не было ни одного друга. Другие маги считали её полезной, таким человеком, кто откровенно выскажется, даже когда им самим не достанет смелости. Рис же всегда поддерживал её. Он был на её стороне и разделял её веру в то, что Круг – это оплот угнетения, и что магам нужна свобода. С ним казалось, что можно добиться перемен. Без него она просто чувствовала себя одинокой.
И вот она покинула его, возможно, когда он больше всего в ней нуждался. Всё, что Адриан действительно хотелось узнать, было – почему он решил, что этот Коул важнее чего-либо ещё.. и почему он защищал храмовницу. Мысль о том, что она может и вправду навсегда потерять его, наполняла ужасом.
Адриан ускорила шаг и поравнялась с Винн. У пожилой женщины плохо получилось скрыть своё раздражение. «Хороша благодарность», – подумала Адриан, за помощь, оказанную даже после того, как всех их против воли затянуло в Тень. Она не могла себе представить, почему Риса вообще заботила эта женщина. Да, она была одним из самых выдающихся магов Круга, но она была совершенно не похожа на него... и Адриан не сумела бы вообразить кого-то, менее подходящего на роль матери.
– Почему вы это делаете? – рассерженно спросила Адриан.
Винн, похоже, удивил вопрос.
– Спасаю Фарамонда?
– Вы могли бы пойти с Рисом. Взамен вы предпочли спасти... кого? Друга? А не помочь своему собственному сыну? Что, если с ним что-то случится?
– Если ты так озабочена безопасностью Риса, то тебе следовало последовать за ним.