Когда черный внедорожник выехал за стены Первого округа и направился по длинной дороге в сторону горизонта, Атанас, сидящий за рулем, слабо улыбнулся и повернул голову в сторону пассажирского кресла, на котором сидел Марек и задумчиво рассматривал полученные от старейшин фотографии. Мужчина нахмурил брови и лениво почесал шрам, полученный им в сражении с унитазом, после чего вздохнул и негромко выругался.
- Не люблю я, блядь, неопределенность.
- Каждый контракт таит в себе большую долю неопределенности, но ты почему-то заметил это только сейчас, - ответил Атанас и закашлялся, когда Марек выпустил в его сторону сигаретный дым.
- Даже для прорицателя ты слишком зануден, - поморщился ловец. – Здесь вообще ничего непонятно. Что за тварь, есть ли она вообще, живы ли пропавшие, нашли ли хоть какую-нибудь часть их тела. Только вопросы и никаких ответов.
- Прорицатель, посланный старейшинами, вернулся обессиленным, - флегматично ответил грек.
- Это я уже слышал. К чему ты это повторил?
- Возможно, его энергию высосали, чтобы он не обнаружил то, что не хотело быть обнаруженным.
- Занятно. Об этом я не подумал, - хмыкнул Марек. – Если ты прав, то это не какой-нибудь сраный «Фобос». Как минимум «Деймос», а может и вся «Немезида».
- Любой из вариантов может оказаться правдивым. Раскол постоянно меняется. Вспомни первых Власяниц.
- Обычные поблядушки, жаждущие крови. Ни чувства меры, ни чувства самосохранения. Зато сейчас… Ладно. Я понял, к чему ты клонишь. Но одну деталь братья все-таки упустили, - усмехнулся он, смотря на третью фотографию, которую нашел в своей комнате вместе со снаряжением, обещанным старейшинами.
- Какую? – нахмурился прорицатель. – Ты специально ждал момент, чтобы я задал вопрос. Это неуважение к моим способностям, Марек!
- Когда еще поставишь прорицателя второго класса в тупик, - улыбнулся ловец и протянул фотографию Атанасу. – Обрати внимание на лица детей. Видишь?
- Ужас. Неприкрытый ужас на лицах тех, кто смотрит в коридор.
- Именно. Но санитарка, сидящая рядом, ничем не удивлена и не напугана. Я был прав. Это не «Фобос». Мы столкнулись с «Деймосом». Рули, Атанас. Жуть, как не терпится пообщаться с этими детьми, - мрачно буркнул он, закуривая новую сигарету. Прорицатель вздохнул и, покачав головой, вдавил педаль газа в пол.
Больница всегда остается больницей. Она пахнет лекарствами, потом, мочой и дерьмом. Иногда кровью. Эти запахи остаются навсегда, впитываются в стены, матрасы и постельное белье. Впитываются даже в кожу врачей, сестер и санитаров. Впитываются и в пациентов больниц. Они остаются даже после бани, когда раскрасневшееся тело в десятый раз натирают мочалкой и серым мылом.