Войдя в детское отделение, Марек охнул, когда по коридору промчалась визжащая девочка, за которой сломя голову бежала медсестра. Она напрасно уговаривала ребенка остановиться, обещала конфетку и даже согласилась почитать сказку, но девочка, не забывая верещать, сообщила ей, что не даст делать себе укол. Атанас слабо улыбнулся и, пропустив тощего, лысого старичка, заместителя главного врача больницы, вперед, прикоснулся рукой к стене.
Марек заметил краем глаза, как прорицатель заваливается на бок, а его глаза застилает знакомая белизна, и успел подхватить падающего, приняв упор на колено. Ловец, достав из кармана небольшой пузырек, вырвал зубами пробку и провел горлышком под носом Атанаса, который чихнул, скривился и громко рыгнул.
- Все в порядке? – взволнованно спросил заместитель, стоя рядом с Мареком. Тот, не глядя на старичка, кивнул. – Что с ним?
- Видение. Ничего особенного, - буркнул он и шлепнул друга по щеке. – Еще дать понюхать?
- Нет, спасибо. Убери от меня подальше эту гадость, - прошептал Атанас, пытаясь отпихнуть ненавистный пузырек в сторону.
- Уверен? Мне кажется, что ты еще не пришел в себя, - усмехнулся Марек. Прорицатель медленно поднялся и оперся плечом на стену.
- Я в порядке.
- Видел что-то?
- Да. Потом расскажу, - ответил он, смотря почему-то на встревоженного заместителя. Ловец кивнул и, подняв с пола пробку, закрыл пузырек и кивнул в сторону палаты.
- Отсюда пропали дети?
- Да, - вздохнул старичок, увидев машущего ему рукой санитара. – Я оставлю вас на минуту?
- Конечно. Не потеряемся, - улыбнулся ловец и, придерживая шатающегося прорицателя под локоть, вошел в палату, где царил жуткий гомон.
Но крики моментально стихли, а Марек довольно улыбнулся, когда увидел десяток любопытных детских глаз, которые уставились на него с изумлением и страхом. Один мальчонка в грязно-серой пижаме подошел ближе и, открыв рот, посмотрел на ловца, а потом на Атанаса, глаза которого постепенно принимали естественный цвет.
- Вы ловцы? – спросил он, шмыгнув носом.
- Я ловец, а мой друг – прорицатель. Второго класса, между прочим, - ответил Марек, присаживаясь на свободную кровать. Он задумчиво провел ладонью по остро пахнущему чистотой одеялу и повернулся к мальчику. – Как тебя зовут?
- Женя.
- А меня Марек. Скажи, Жень, а ты знал тех ребят, которые пропали? – ловец внимательно посмотрел в лицо ребенка, на котором промелькнул ужас.
- Да.
- Они пропали ночью?
- Наверное. Мы… спали, - мальчик покраснел и обернулся на других детей, которые молча следили за разговором.
- Хм. А мой друг считает, что вы обманываете, - улыбнулся Марек. – Ты же знаешь, что прорицатели сразу чуют ложь. Почему ты обманываешь нас, Жень? Я же хочу помочь.
- Тетя Лена тоже так говорила, а потом… тоже пропала, - Атанас, подойдя к мальчику, положил ему ладонь на голову и слабо улыбнулся. – Ой.
- Не бойся, - тихо сказал прорицатель. – Тебе никто не сделает ничего плохого. Мы пришли, чтобы помочь вам. Честно слово. Ты расскажешь нам, что произошло?
- Да, расскажу, - протянул ребенок и улыбнулся в ответ. – Мы спали, когда стало вонять.
- Вонять?
- Ага. Сильно и противно. Лешка как-то обосрался и то приятнее воняло. И от Йоника после операции не так воняло, - ловец внимательно слушал его, держа в руке диктофон. – А потом что-то чавкнуло и стало темно. А вонять стало еще сильнее. И страшно стало…
- Тихо, малый, тихо, - успокоил Марек, когда мальчик сделал попытку вырваться. - Что было потом?
- Страшно, дяденька ловец. Очень страшно. Кто-то вздыхал под кроватью, чавкал, а я… я даже пошевелиться не мог. И пить еще хотелось. И голова болела.
- Тварь, - шепнул Атанас, продолжая поглаживать мальчика по голове. – А откуда раздалось первое чавканье?
- Оттуда, - палец ребенка указал на входную дверь, а затем на решетку вентиляции, расположенную на одном уровне с полом. – Потом там чавкало. А когда стало светло, Алешка и Митро пропали.
- Вы вонь только в ту ночь почуяли или она была раньше?
- Раньше была, - к ловцу подошел еще один мальчик, худенький и лохматый. Он поправил большие круглые очки и покосился на других детей. – А чавкать стало, когда Алеша и Митро пропали. Сначала слабо воняло, будто кто-то испугался. А потом сильнее. Особенно ночью. Вчера тоже воняло, но никто не чавкал. Дядя Слава говорил, что это Трупень ходит и тех, кому нельзя помочь, забирает.
- Тихо ты! – громко крикнул маленький Женька и, скривив лицо, захныкал. – А то он и за нами придет.
- Кто такой этот Трупень?
- Он за теми приходит, кому помочь нельзя, - тихо повторил мальчик в очках.
- А дядя Слава?
- Уборщик. Он вечером тут полы моет. Но вчера его не было. Дядя Марек, а Трупень сегодня за мной придет, да? – тяжело вздохнул он. – Потому что я его имя назвал?
- Нет. Я не дам ему этого сделать, - улыбнулся ловец. – Обещаю.
- Тетя Лена тоже обещала…
- У тети Лены не было этого, - мрачно перебил его Марек, доставая из ножен бронзовый клинок. – Никто вас больше не тронет, обещаю.
- Верю, дяденька ловец. Немножко верю, - ответил ему мальчик и, еще раз вздохнув, вернулся на кровать.
- И я верю, - серьезно сказал Женька. – Вы уж проучите Трупня, дяденька. За Алешку и Митро. Проучите его.
- Проучу, - блеснул глазами Марек и повернулся к заместителю главного врача, который появился на пороге и удивленно захлопал глазами. – Мы закончили.
- Куда теперь?
- Вниз, Ильяс. В подвал. А конкретно, в ту часть, куда вы заблокировали вход, - старый Ильяс вдруг резко передумал куда-то идти, но крепкая хватка флегматичного Атанаса напрочь лишила его сил к сопротивлению.