И вот они-то и занимались так называемой профилактико-миротворческой деятельностью. Правда, на свой лад. Именно так, поскольку у московского руководства этой группы были свои проблемы, скажем так — российские, которые были для них куда важнее.
И оставленная без присмотра группа «специалистов по Закавказью», прикрываясь фиговыми листочками сотрудников союзных служб, занималась по существу неприкрытым шпионажем в пользу соседней республики. Однако «товарищ» Балаян, хоть и не протрезвел полностью, об их деятельности в Азербайджане не больно-то распространялся.
Отвечать на вопрос, почему он проник под чужим именем на территорию Азербайджана, он наотрез отказался, сославшись на приказ, Об оружии, по его словам вообще ничего не слышал. А по тому, как он побледнел при одном упоминании о нем, стало ясно, что от него больше ничего не добьешься.
Вагиф усиленно думал, что делать дальше. С этим типом все было более или менее ясно, его надо задержать, хотя бы по факту наличия поддельных документов, для дальнейшего разбирательства. Сложнее другое. Вагиф понимал, что этот «майор» больше нигде не расскажет того, что поведал ему. Просто им повезло, так сложились обстоятельства, что для Балаяна их приход оказался столь неожиданным, что он, как говорится, чисто «на психике» раскололся. И больше, очевидно, это уже не повторится. Если вообще будет расследование. Более чем вероятно, что еще сегодня его отпустят по требованию той же самой региональной спецгруппы.
Поэтому хорошенько все обдумав, Вагиф решил поступить следующим образом. Он вместе с Рауфом и «майором» доехал до здания КГБ и, оставив их там, вышел на улицу. Подойдя к телефону-автомату, он позвонил одному из руководителей республиканского комитета, к которому, согласно полученным инструкциям, имел право обратиться в случае необходимости.
Сначала он хотел все это оставить на утро — было где-то около трех часов ночи, но потом все-таки решил позвонить. До утра могло произойти все что угодно. А он интуитивно чувствовал, что эти вопросы требуют оперативного решения, особенно что касалось оружия.
Трубку долго никто не брал. Наконец на другом конце провода послышался недовольный мужской голос. Извинившись, Вагиф представился и, не вдаваясь в подробности, попросил незамедлительно встретиться. Его собеседник после небольшой паузы предложил подойти к его дому, кратко объяснив, куда идти. Это оказалось совсем недалеко, и через пару минут Вагиф уже был у подъезда высотного здания, где жил этот руководящий сотрудник.
Примерно через минуту в дверях подъезда показался мужчина средних лет в полушубке. Молча кивнув Вагифу, он подошел к стоящей у дома машине и открыл дверцу. Вагиф последовал за ним.
В машине было холодно. Включив отопление, мужчина мягко тронул машину с места. Выехав на проспект, он повернул направо и, спустившись вниз, оказался в районе старых построек, где и остановил машину напротив неприметного одноэтажного здания.
— Приехали, — произнес он, покидая автомобиль.
В небольшом дворике, куда выходила всего лишь одна дверь, он внимательно осмотрелся. После чего, открыв дверь, пропустил Вагифа внутрь. Молча выслушав рассказ Вагифа, его собеседник, которого за глаза все называли просто Полковник, вытащил из кармана пиджака записную книжку в черном переплете и положил перед ним.
— Что это? — недоуменно спросил Вагиф.
— Сведения о деятельности и контактах на территории Азербайджана сотрудников этой региональной группы, записанные в хронологической последовательности.
— Записанные собственноручно вами? — недоверчиво протянул Вагиф.
— Да, именно мной, — невозмутимо произнес Полковник.
— Но зачем?
— Зачем? Вы спрашиваете, зачем? — слегка повысив голос, переспросил его собеседник. — Да затем, что этой вакханалии некомпетентности и прямого предательства нет ни конца ни края. Уже длительное время к нам стекается информация о странных делах, творящихся в республике. О каких-то параллельных структурах, действующих под прикрытием союзных властей, о непрекращающемся потоке оружия, идущем как к нам, так и от нас, об оппозиции, мечтающей прийти к власти. И что самое интересное — получая очень жесткие инструкции о необходимости пресечения всего этого, что соответствует возложенным на нас функциям, мы практически ничего не можем сделать. Существуют какие-то мощные подводные течения, сводящие на нет все наши усилия. Более того, мешающие нашей работе. И что самое главное — имеющие реальную власть в государстве.