Тот осторожно взял сигарету, аккуратно ее надломил и, вытащив из табака какую-то еле заметную щепку, минут пять ее разглядывал. Все это время Вагиф молча дымил сигаретой, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Еще в Москве, когда Алексей Васильевич ознакомил его с условиями идентификации, Вагиф не удержался и довольно издевательски назвал все это дешевым маскарадом с элементами старческого маразма. На что мэтр сильно обиделся и прочитал ему длинную десятиминутную нотацию, из которой Вагиф понял одно: не ему учить старых профессионалов, и вообще, если он будет привередничать, то может никуда не ехать.
Так что ему ничего не оставалось, кроме как ждать, когда этот джентльмен в черном костюме с галстуком-бабочкой сверит наконец щепку и приступит к более конструктивной части их так и не начавшейся беседы.
— Вы чем-то удивлены? — вдруг проговорил мужчина на азербайджанском языке с легким приятным акцентом.
— Да как вам сказать? Не очень, — ответил Вагиф по-английски.
— Мы вполне можем говорить на вашем языке, — невозмутимо продолжал мужчина. — Я несколько лет прожил в Баку в пятидесятых годах. И, как видите, не забыл его, тем более что он так похож на турецкий.
— Вы работали в Баку?
— Да, конечно. Точно так же, как во Франции, Америке, Египте. К слову сказать, и работа у меня в этих странах была одной и той же. Я все это говорю Не для красного словца, просто, заметив вашу улыбку, хочу, ну как бы это сказать, представиться, что ли. Да, к слову, та микроскопическая щепка, которую я так внимательно рассматривал, представляет очень большой интерес. Это побочный элемент, легко идентифицирующий наркотик, который неожиданно появился в последнее время в Азербайджане, точнее говоря, в Сумгаите во время известных событий, и вполне возможно, будет найден и в Баку. Это наркотическое вещество совсем недавно было конфисковано в Пакистане и передано какой-то западной фирме. Поскольку это делалось почти официально, возникает вопрос: какой фирме могут передать наркотик государственные службы Пакистана, не опасаясь нежелательных для себя последствий? Мне почему-то всегда казалось, что таковыми могли быть только спецслужбы Англии и США, а вам?
Увидев лицо Вагифа, Орхан-бей, как представился мужчина, весело рассмеялся и резко тронулся с места, не обращая внимания на предупреждающие знаки по обеим сторонам дороги. Выехав на шоссе, он выжал из своей колымаги все, на что она была способна. А машина эта была способна на многое. Она играючи обгоняла куда более современные автомобили, легко разогнавшись до ста пятидесяти. Наконец Орхан-бей свернул куда-то вправо, и они оказались на проселочной дороге. Проехав еще несколько сот метров, он остановил машину.
— Ну что, перейдем к делу? — неожиданно начал Орхан-бей.
— Можно, — согласно кивнув, ответил Вагиф.
— Твой шеф меня предупредил, что ты никаких записей вести не будешь, так что запоминай. Во-первых, относительно болгарской фирмы.
Заметив удивленное лицо Вагифа, он снова улыбнулся и пояснил:
— Что за фирма, твой шеф сам знает. Так вот, его предположение верно. На самом деле эта фирма вела кос с какими западными фирмами переговоры о приобретении технологии производства военной электроники, но, как мне известно, ничего не смогла добиться. Более того, мне доподлинно известно, что один ее сотрудник, турок по национальности, пытался сойтись с турецким инженером, работающим в филиале американской фирмы, производящей эту электронику и находящейся в Германии, но тоже безуспешно. Так что если документация на эти устройства все-таки появилась у вас, надо искать другие источники, если, конечно, они и вправду западного происхождения. Второй вопрос — относительно разработок психотропного оружия. Здесь я полностью солидарен с покойным Джорджем. Нам, старикам, нечего терять. Если не мы, то кто тогда открыто расскажет всему миру о нависшей угрозе? Так что пусть рассчитывает на меня. Если понадоблюсь, я всегда готов. Что же касается международного бюро, то это заманчиво, но требуется хорошенько все обмозговать, а времени у нас в обрез, чем-то придется пока пожертвовать. Хотя, повторяю, мысль, по-моему, стоящая. Ты как, успеваешь переварить или говорить помедленнее?
— Нет-нет, все нормально, я прикрыл глаза, чтобы лучше запомнить ваши слова.
— Ну как знаешь, тебе виднее. И еще два немаловажных фактика. Первый: в последнее время — это со слов нашего английского друга, его Алексей Васильевич хорошо знает — очень активизировалась финансовая структура ваших спецслужб, на Запад перекачиваются большие деньги. На материальное прикрытие каких-либо операций что-то не похоже, деньги помещаются в различные банки под проценты и на достаточно большой срок, а также скупаются акции наиболее солидных компаний. Все это мало похоже на создание оперативного капитала, могущего потребоваться в любую минуту. Скорее это смахивает на вывоз капитала под прикрытием и по каналам ваших служб, что тоже странно, поскольку все эти каналы в большинстве своем давно раскрыты. Невольно возникает мысль, что вопрос скрытности не столь уж важен, более того, по некоторым деталям видно, что Запад об этих операциях знает и ничего не имеет против. Правда, возникает естественный вопрос: откуда появились эти самые деньги, притом наличными? Второй факт. По бакинскому каналу на самом деле была перекачана масса документов, особенно по самым перспективным, по мнению специалистов, тематикам, разрабатывавшимся в свое время в Восточной Германии. Но мне удалось случайно узнать, что последние документы, относящиеся к разработкам, которые вели местные специалисты, вызывают особый и не ослабевающий интерес. Кто все это организовал — не знаю, но могу предположить, что не какой-нибудь там простой полковник, бери выше. И естественно, не за пару-тройку тысяч долларов. Здесь речь идет минимум о нескольких десятках миллионов. Ну, вот в принципе и все.