В конце, многие остались спать там же, где и упали, только те, кто не поместились, отправились домой. Райя была одной из тех, кто остался. От количества выпитого, она почти сразу уснула где-то в уголке.
--------------------------------
Следующий день не отличался от обыденного ничем, за исключением часовой лекции за вчерашнее веселье. Во время завтрака, рота уговорила повара выделить им бочку питьевой воды, чтобы хоть как-нибудь противостоять похмелью. За этой бочкой выстроилась огромная очередь, так что поесть рота смогла только с «низкого старта».
Сегодня почти весь день прошёл на стрельбище и «потешных» боях. Командование решило дать батальону передышку, поэтому за дисциплиной толком никто и не следил. Результат: две роты решили устроить соревнования по стрельбе. Победитель получает, кто мы мог догадаться, ящик огненной воды…
Правда, узнав приз, многие отказались, так что этот самый приз был лишь формальностью. Самыми главными были азарт и дух соперничества.
Однако ни Райя, ни её знакомые, за исключением Женевы, отказались участвовать, и решили только поболеть за «своих».
Райя и Бердай сидели на лавке, спёртой со столовой. Девушка потягивала кофе, а старик курил махорку. Они наблюдали за импровизированным соревнованием, всё больше погружаясь куда-то в себя.
— Чем дольше я тут нахожусь, тем больше удивляюсь. Как мы вообще могли остаться незамеченными с тоннами оружия, целым батальоном людей и со стрельбищем в поле? — возмущалась девушка.
— На самом деле всё просто: руфийская армия и, в частности, «Бюро» не имеют права вмешиваться в делах частных военных компаний, если не хотят нажить себе врагов по всей стране. По всем документам — мы и есть часть этих компаний. И пусть внедрение заняло годы, результат будет того стоить. — объяснял Бердай.
Частные военные компании действительно имеют сильное влияние на вооружённые силы всей Руфии. Как минимум, треть всей пехотной армии — наёмники. Многие компании существуют ни один, и, даже, не два десятка лет, и занимают важнейшее место в обороноспособности страны. Единственный минус — сомнительная лояльность. Любой мог воспользоваться их услугами. Правда, далеко не все могли их оплатить.
— И ты это называешь «просто»?
— Внучка моя, многие компании будут старше тебя, а люди в них опытнее и опаснее, чем любой в нашей шайке.
— Если так, то какие у нас шансы против них?
— Понимаешь, мы сражаемся за идею, а они за деньги. Идея останется с нами и после смерти, а позже её смогут перенять и другие. На место одного нашего встанет сотня других, потому что правда на нашей стороне. А настоящую правду за деньги не купишь, как и многое остальное в этой жизни. Деньги на самом деле ничего не стоят.
— М-да…Тут уж вы правы, дедушка Бердай.
— Ты пока молодая, мотай на ус. Следи за тем, что вокруг тебя. Учись понимать этот мир не только глазами, но и тем, что внутри тебя.
— Что-то вы разговорчивы сегодня. — подметила девушка.
— Страшно мне, очень. Что уж греха таить, за тебя ещё больше страшно. — Старик сделал паузу и грустно вздохнул. — Такая молодая, а в глаза тебе посмотришь и никакого огонька не увидишь. Глубокие, со вселенской печалью. Будь я глупее, то сказал бы, что как у мертвеца.
— Не поймите неправильно, но вы свои-то видели?
— За свои я в ответе. Помнят, через что прошли. А вот ты-то, что такого увидела?
— Вам в кратце, или душу излить? — съязвила она.
— А вот молчи. Плохая примета — душу в такие моменты изливать.
— Как скажете.
Неожиданно для него, девушка отобрала его папироску прямо изо рта и сделала «тяжку». За ней последовал ожидаемый кашель, и ещё более очевидные слова.
— Да как вы вообще это курите? — она протянула папиросу обратно.
— В первый раз что-ли?
— Да если бы не страх, то даже и не пробовала бы.
Дед-Бердай заразительно засмеялся, и девушка непроизвольно заулыбалась.
— Эхххх. — Старик растянулся и захрустел своими костями. — Хорошо, когда бояться кроме смерти нечего. Сидишь себе, готовый в любви миру признаться, как дурачок из деревни.
— Ну, это про вас.
— Э! Не наглей. — он махнул ей по шапке. — Ишь ты, ещё и глазом косит. Не внучка, а ведьма!
Девушка искренне смеялась, а старик был счастлив, от того, что в этом мире он не так уж и одинок.
— Разрешите личный вопрос? — спросила девушка.
— Да, конечно.
— У вас ведь больше нет семьи?
Будь это какой-нибудь другой человек, то за такую наглость ему пришлось бы дорого заплатить, но ей он всё был готов простить.