— Но это и не дубина, созданная только для того, чтобы бить всё, до чего можно дотянуться, мой старый друг, — сказал Торан мягким голосом, в котором, тем не менее, слышался гнев.
Это был он, поняла Алиисза. Старый друг. Полудемоница вспомнила свой первый день в Доме Триад. Торан называл его Микусом.
В любое другое время Алиисза радовалась бы счастью лицезреть перепалку двух ангелов. Не так часто небесные существа столь яростно спорили друг с другом и ещё реже они делали это в присутствии посторонних. Тем не менее, радости алю не испытывала. Тёплое, яркое сияние, окружавшее двух ангелов — свет божественной силы — причиняло боль демонической половине женщины. Она несколько раз моргнула, заставляя себя не отворачиваться от ангелов.
В конце концов, от исхода спора зависела её жизнь.
— Не всё правосудие одинаково, Микус, — заявил Торан более мягким тоном. — Ты лучше других должен понимать это.
Другой дэв прищурил глаза, выражая несогласие.
— Ты говоришь, как один из прислужников Хельма. Ты сбился с пути, друг мой? На суде Тира больше нет места для оступившихся, падших душ, коими и являются эти трусливые негодяи.
Рядом с ней Каанир Вок, любовник и командир Алиисзы, издал низкое рычание и потянулся за Пылающей кровью — зачарованным мечом, висевшем на левом бедре. Губы камбиона растянулись в усмешке. Его оливковая кожа и белые волосы приобрели странный оттенок в свете чудной, сюрреалистичной комнаты, в которой они находились, и вокруг которой бушевала жуткая буря.
Угрожающие движения Каанира явно беспокоили небесных существ, стоявших радом с Микусом. Их руки превратились в длинные, грозные клинки, пылавшие огнём. Прохладный влажный воздух комнаты задрожал от жара. Где-то вдалеке, среди непрекращающегося шторма, звучали глухие раскаты грома.
Хотя Алиисза и считала Каанира довольно привлекательным, теперь, преображенный гневом, он скорее отталкивал, нежели очаровывал.
«Изображает возмущённого хама, которому всё позволено», — подумала Алиисза.
Она хотела было протянуть руку и заставить Каанира прекратить беситься, но Кэл опередил ее, одной рукой препятствуя движению Вока, а другую положив на свой меч. Сын Алиисзы и дроу наклонился к уху камбиона и что-то прошептал. Полудемон поднял брови, в его глазах сверкнул гнев, но он убрал руку с меча. На угольно-черном лице, не отразилось никаких эмоций. Кэл отстранился, положив ладони на рукояти большого меча, который упер в землю перед собой.
После успокаивающих слов Микуса, архонты немного расслабились, их пламенные мечи погасли, постепенно превращаться обратно в руки.
Алиисза спрашивала себя, где её сын взял свой клинок и сверкающие доспехи, что были на нём сейчас. Он надел их вскоре после её пробуждения. Где-то между странной просьбой Торана и прибытием Микуса.
Так много произошло за эти несколько мгновений. Алиисза не могла поверить, что решила стать приманкой для штормового дракона, которого хотела заставить проглотить её целиком. Это, в лучшем случае, казалось глупой затеей. Но всё это было сделано для того, чтобы помочь любовнику, который обманул её. Это и вовсе выглядело идиотизмом. Алю ожидала, что Торан осудит её за содеянное, но вместо этого он просил о помощи. В происходящем не было никакого смысла, а Микус со своими охранниками прибыли прежде, чем Торан успел хоть что-то объяснить.
Так много вопросов, подумала Алиисза, снова сосредотачивая внимание на дэве. В конце концов, ответы можно было получить только у него.
Торан заговорил, отвечая на вопрос Микуса.
— Я сбился с пути не больше, чем любой непредвзятый член суда, — сказал он. — Хотя я и верный слуга Тира, но, откажись я из-за слепой веры выслушивать показания всех сторон, то выглядел бы убого. — Алиисза видела, что Микуса разозлили эти слова, но он не сказал ни слова, и Торан продолжил. — Хотя Хельм и Тир не согласны друг с другом, в словах обоих есть истина. Когда их вражда закончится, я уверен, что они придут к компромиссу, сложив нечто целое из отдельных частей мнения каждого. И пока это не произойдёт, я намерен проявлять уважение к каждой из сторон и воздерживаться от поспешных суждений.
— Может, твоя мудрость и не имеет себе равных в эти тревожные времена, — признал Микус, скрепя сердце, как показалось Алиисзе, — но закон Тира в данном случае предельно ясен. Эти… эти злоумышленники, — сказал он с отвращением, указывая на алю и Вока, — нарушают порядки самим своим присутствием здесь! Закон четко предписывает, как поступать в данном случае и не оставляет простор для дебатов. Имей Хельм возможность исполнить свой долг, и нам даже не пришлось бы это обсуждать. Правосудие уже свершилось бы.