– Филипп Александрович, – переговаривающийся с кем-то по телефону Матвей зажал трубку ладонью, – я был прав, у нас… акции переписаны некоторые… – он попрощался с собеседником и выключил телефон.
– Сколько? – спросил Фил, садясь за стол и отметив, что впервые видит Алексея таким усталым и невеселым.
– Минуту…
– Алекс, кофе…
Алексей кивнул и устало побрел в приемную, зазвенел чашкам.
– Кофе кончился, – он виновато пожимал плечами, заглядывая в дверь.
В ту же минуту Матвей поднял глаза от бумаг:
– Около двадцати пяти процентов акций перераспределены в пользу семьи Гриневых.
Фил откинулся в кресле, отчего-то фиолетовая темнота наползала, душа ватным одеялом беспамятства, к горлу подкатил тошнотворный ком… Филипп, массируя виски, устало проговорил:
– Вон…
– Что? – Матвей вскочил, подошел ближе.
– Уйдите… Мне надо подумать. Я жду вас к одиннадцати и надеюсь, вам не надо напоминать, что вся информация – абсолютно закрытая.
– До свидания, Филипп Александрович.
Дважды им повторять не пришлось.
Слушая, как заместители тихо переговариваясь, собирают вещи и торопятся покинуть его, напоминая приснопамятных крыс, Фил думал о том, что ему не на кого – совершенно не на кого опереться. Он даже не может ни с кем посоветоваться. Остается одно – положиться на себя и решить самому.
Итак, Андрей хочет заполучить его фирму, а для этого решил ослабить ее всеми возможными способами: те же статьи в желтой прессе о продажах в автосалонах столицы битых и краденых машин с будто бы случайным упоминанием «Альфы» явно рук дело Гриневых, как и внезапно проснувшаяся жажда справедливости у безвинно уволенных продавцов. И многое другое, на что никто не обратил бы внимание, в свете полученной от Алины информации выглядело совершенно иначе.
Теперь еще и акции…
Но этого мало! Это комариные укусы! Должно быть что-то еще!
«Что бы сделал я на месте Гринева, – Филипп расхаживал по пустому кабинету – от стола к двери и обратно, скрестив руки на груди. – Что бы сделал я? Должно было быть что-то еще, что ослабило бы «Альфу», что могло бы погубить бизнес…»
К приезду своих заместителей – не выспавшихся, но все же посвежевших, он уже знал ответ на этот вопрос.
– Матвей, подними-ка мне все контракты, которые сейчас в работе, заключенные в последние две недели. Алекс, ты работаешь с менеджерами по опту: узнай, что у них в работе. Не заключать ни одной сделки, ясно? Ни одной! Живо!
Еще через час, не просмотрев и половины документов, Фил захохотал, потряхивая толстым договором, подписанным не далее как в пятницу. Фирма с говорящим названием «Фальстаф Грин» сделала заказ на огромную партию машин… Условия были такими, что исчезни «Фальстаф», «Альфа» может смело объявлять себя банкротом.
– Кто, мать вашу? Я хочу знать, кто и почему заключил этот договор без моего ведома? – бушевал Фил…
– Филипп Александрович, – Матвей за эти сутки словно бы повзрослел и сейчас не напоминал куль с мукой, говорил спокойно и уверенно. – Почему вы уверены, что эта фирма нас подставит?
– Потому что я знаю! Потому что название – ну и наглость, название то самое, которое… а впрочем – вам это знать не надо. Матвей, посмотри, сделали ли мы заказ на заводе. Все проверь по этому контракту, все… Ясно?
– Вы бы отдохнули, – буркнул Матвей, выходя. – Я сделаю все, что надо, можете на меня положиться.
Фил не хотел уходить, но усталость сказывалась, он то и дело выпадал из разговора: слышал, что ему что-то говорят, а что говорят – понять не мог. Громыхало сердце, заглушая все окружающие звуки, и сверху словно падала и приваливала громадная ледяная глыба – не вздохнешь.
– Хорошо, я буду к вечеру. Звоните, как только все выясните, – Фил решил, что возможно сейчас он делает самую большую ошибку в своей жизни, доверяясь Матвею, но должен же он был доверять хоть кому-то! Филипп шел по коридорам своей «Альфы», пальцами проводил по шершавым стенам, заглядывал в открытые двери кабинетов, прислушивался к разговорам… Тут все было его, родное, именно тут был его настоящий дом, и он так просто его не отдаст.