– Захотят! Они очень скучают, особенно Андрей. И он… он понимает все. Честно. Мы с ним говорили об этом. Давно, правда. Сейчас мы вообще редко говорим о чем-то таком… – она нахмурилась, потерла лоб.
– Что-то не клеится, да? – спросил Дима.
– Да. Что-то у нас не клеится. Мне казалось, что самое главное – чтобы он вышел из больницы, а дальше… Мы же любили, любим друг друга! Но ежедневная жизнь это еще сложнее, ты прав. И он… он на меня так смотрит все время, словно подозревает. Словно ждет, что я сбегу, уйду. Я устала ему доказывать, что я его люблю. Я устала доказывать своей маме, что он меня любит, я устал доказывать его маме, что я – не предатель, и Фил меня не интересует давным-давно. Прости…
– Да ничего. Все понятно. Я только, ты извини, не в силах помочь.
– Я ошиблась – ты не изменился. Готов всех спасать и опекать, – Катя все же дотронулась до его руки, и он, поймав ладошку, пожал ее ободряюще.
– От некоторых привычек невозможно избавиться. Ты сказала – Фил… Он больше не появляется на горизонте? И не нашли заказчика покушения? Мне почему-то кажется, нет, я уверен – он замешан.
– Нет, не нашли. Ищут. Ты же знаешь – у нас и более громкие дела не раскрывают, а тут – так, бизнесмен средней руки. Милиция что-то делает, иногда неожиданно так проявляется, но… уже полгода прошло, мне не верится, что они смогут найти исполнителя или заказчика. А Фил… Я не знаю, замешан он или нет, но когда я его в последний раз видела, он… он пытался меня сбить… машиной – только не говори никому, ладно? Не надо никому знать, на всякий случай… Фил пропал. Продал свой бизнес и пропал. Я слышала, случайно, как Лариса Витольдовна с Алиной говорила о нем – никто не знает, куда он делся. По слухам то ли спился, то ли уехал в глушь. Не знаю. Вот Алина процветает.
– Надо же, я бы предположил, что все наоборот. Алина всегда была немного странноватая, – хмыкнул Дима.
– Она поменяла работу, занимается аукционами. С искусством как-то все это связано – я не вникала. Мне Лариса Витольдовна ее в качестве примера для подражания приводила. У нее постоянный друг, жених. Я его видела давно, да и ты тоже видел, помнишь, когда ресторан открывали? Такой блондин высокий. Они с Алиной похожи чем-то. Так что у нее все просто замечательно!
– Ты не рада?
– Наоборот! По крайней мере, на горизонте ее не наблюдается, иначе я бы… еще ее мелькания я бы не выдержала…
Дима не знал, что ответить – он видел, как взвинчена Катерина. Словно скрученная пружина, готовая в любой момент разжаться. Пытается держаться – но силы явно на исходе, а еще он, как снег на голову, и не хочет, а бередит зудящие раны.
– Андрей тебя любит, – сказал зачем-то.
– Я знаю. Я какая-то проклятая. Фил меня любил, теперь я понимаю, любил. И чуть не убил. И Андрей любит, и я уже не могу этого выдерживать. Он меня душит этой любовью. Я должна ей соответствовать, а я не могу.
– Может ты выдумываешь?
– Может. Я устала. Я не знаю. Вот никогда не думала, что не работать – так тяжело, – Катя прижала пальцы к вискам, надеясь простым движением унять постоянную ноющую боль. – Мне иногда кажется, что я древняя старуха.
– Все наладится. Поверь мне, все наладится, – сказал Дима.
Они посидели еще немного – говорить было больше не о чем, и каждый хотел побыть в одиночестве и обдумать свои и чужие слова, но вскакивать и разбегаться было вроде неприлично. Вот они и сидели, болтая о ерунде, ждали, пока можно будет вежливо раскланяться и сбежать.
Катя поднялась первой: надо было сделать ужин, да и по дому то и другое.
– Ты только не пропадай, хорошо? Позвони, Андрей будет рад.
– Хорошо, только наберусь смелости, – Дима встал и обнял Катю.
– Мы будем ждать. Жизнь же продолжается, да? Все будет хорошо, теперь все будет хорошо.
– Да, – он улыбнулся, – теперь все будет хорошо…
********************************************************************************************************************