Глава 14
Прижимая к себе пальто, я смотрю на входную дверь.
Я смотрю на нее уже не меньше часа. Сначала в течении десяти минут с середины гостиной, потом я сделала два шага к двери и продолжила смотреть. Мне потребовался час этого цикла "смотреть - сделать шаг - смотреть", чтобы наконец дойти до нее. Когда я берусь за ручку, моя рука дрожит. Прикусив нижнюю губу, я открываю дверь и выхожу из квартиры.
Квартира Паши находится на третьем этаже, но поскольку большинство жильцов пользуются лифтом, лестничная площадка свободна. Крошечными шажками я спускаюсь по лестнице. Это довольно сложно, учитывая, как сильно у меня дрожат ноги.
Паша ушел на встречу со своим паханом два часа назад, так что он должен скоро вернуться. Я могла бы подождать его, но я больше не могу выносить это чувство беспомощности. Я прячусь в его квартире, словно преступник, уже больше месяца, и я наконец решила, что не хочу остаться ни секунды дольше. Я собираюсь выйти из здания и прогуляться по кварталу. Одна. Сейчас три часа дня; что может случиться? Просто небольшая прогулка, совершенно обычное дело, и вернусь. Я уже несколько раз была на улице с Пашей. Со мной все будет в порядке.
Дойдя до фойе, я машу рукой охраннику, сидящему за своим столом, и направляюсь к выходу. Большая стеклянная раздвижная дверь позволяет мне видеть людей, проходящих мимо по тротуару. Когда я подхожу к двери, на меня накатывает волна тошноты, которая постепенно усиливается по мере приближения. Дверь отъезжает в сторону. Я сглатываю желчь и делаю последние несколько шагов.
Мои ноги достигают тротуара. Я останавливаюсь и смотрю на небо, чувствуя солнечные лучи на своем лице. Это было не так уж и трудно.
Кто-то проходит мимо меня, задевая рукой мое плечо. Я вздрагиваю и смотрю в сторону, чтобы увидеть уходящую пожилую женщину. Она огибает угол и исчезает из виду. Я чувствую себя плохо, мои руки и ноги все еще слегка дрожат, но теперь, когда я наконец-то переступила порог, мне становится лучше.
На другой стороне улицы раздается смех, когда группа детей забегает внутрь здания. Слева находится продуктовый магазин, в который заходит и выходит много людей, поэтому я решаю повернуть направо. Я уже почти дошла до угла, когда впереди остановилось такси и из него вышел мужчина. Я останавливаюсь и смотрю, как он достает сумку с ноутбуком с заднего сиденья. Он одет в черный костюм с белой рубашкой и темно-серым галстуком под расстегнутым пальто. Мое сердце колотится с удвоенной скоростью. Мое дыхание сбивается. Такси отъезжает, мужчина перекидывает ремень сумки через плечо и направляется в мою сторону. Я делаю шаг назад. Затем еще один. Мужчина продолжает идти, и с каждым его шагом мое дыхание становится все более неровным. Я разворачиваюсь и бегу.
Люди. Слишком много людей. Они все смотрят на меня. Я врезаюсь в чью-то грудь. Две руки хватают меня за плечи, вероятно, чтобы удержать, но ощущение такое, будто когти впиваются в мою плоть. Я кричу и, как только руки отпускают меня, возобновляю бег.
"Та официантка, которая спит с Душку, что-нибудь разузнала?" спрашивает Роман.
"Нет", - отвечаю я. "Судя по всему, он говорил о каком-то конфискованном грузе и жаловался, что его жена тратит слишком много денег на туфли. Но это все".
"Я знаю Душку уже пятнадцать лет. Он мастер интриг и безжалостен, когда дело касается бизнеса. Но он никогда не стал бы заниматься торговлей людьми. Если здесь и есть какая-то связь, мы ее не видим". Он поворачивается к Дмитрию. "Что насчет людей, которые следят за зятем Душку?".
"Ничего".
Роман ударяет ладонью по поверхности своего стола. "Как зовут того парня, которого Джулиан посылает выполнять поручения? Беким?"
"Беким", - говорит Дмитрий.
"Да этот. Я хочу, чтобы Михаил побеседовал с ним. Кто-то осмелился послать наемников в клуб Братвы и убить наших людей только для того, чтобы заставить замолчать, казалось бы, никого. Это значит, что на карту поставлено очень многое. Мы выясним, кто виновен в смерти Юрия, и я лично расправлюсь с ним".
"А что, если это Душку все-таки все организовал?" спрашиваю я.
"Тогда он умрет. И это будет не быстро и не красиво. Девушка, которая осталась с тобой, что-нибудь рассказала?"
"Она сказала, что у мужчины, который ее схватил, не было акцента. Имя, которое он ей назвал, было Роберт, но это может быть фальшивое имя".
"Я попрошу Максима достать фотографии мужчин Душку. Сможет ли она его узнать?"
"Возможно".
"Хорошо. Когда ты планируешь отвезти ее к семье? Она живет у тебя уже месяц".
Мое тело напряглось. Я всегда был честен с Романом. До сегодняшнего дня. "Она не говорит мне свою фамилию и не дает их номер", - лгу я. "У меня нет способа найти их, пока она не скажет".
"Отлично", - рявкает он. "И как долго ты собираешься оставаться в этом незапланированном отпуске? Клубы не будут работать сами по себе".
"Я забрал все необходимое из офиса и работаю из дома. Костя лично занимается всем, что я не могу делать удаленно".
"Хорошо. Но в следующую субботу ты мне нужен в Байкале. У меня встреча с украинцами. Они хотят с нами встретиться".
"Они забыли про Шевченко?"
"Все знают, что Шевченко был идиотом. Сергей сделал им одолжение, убив его". Роман пожимает плечами. "Они посылают нового парня для ведения переговоров. Он едет с двумя другими людьми".
"Хорошо. Я удвою охрану".
Он откидывается на спинку стула и проводит рукой по моей одежде - джинсам и футболке. "Что это за новый стиль одежды?"
"Мне нужно было что-то изменить", - говорю я и вижу, как он поднимает бровь. "Что-нибудь еще?"
"Нет. Ты свободен. Мы с Дмитрием обсудим остальное".
Я киваю и выхожу из кабинета пахана.
Когда я направляюсь по коридору, дверь кухни на другом конце распахивается, и оттуда выбегает миниатюрная брюнетка в испачканном краской платье. В ее руках пирожкии, и она изо всех сил старается, чтобы ни один не упал в спешке. На верху лестницы маленькая темноволосая девочка начинает прыгать вверх-вниз и хлопать в ладоши. Ее милое хихиканье эхом отражается от высоких стен коридора. Жена и дочь Романа. Нина Петрова бежит вверх по лестнице и почти достигает верха, когда дверь кухни снова распахивается, и оттуда вываливается Игорь - повар, выкрикивая непристойности по-русски. Если Роман застанет его ругающимся в присутствии своей маленькой дочки, то старик-повар будет мертв. Я качаю головой и направляюсь к входной двери, а за мной раздается хор криков Игоря и женский смех.
*
"Господин Морозов", - кивает охранник в холле моего здания, когда я вхожу. "Как прошел ваш день?"
"Все было хорошо, Бобби. Спасибо."
"О, твоя девушка еще не вернулась".