Я крепче прижимаюсь к Паше и зарываюсь лицом в его шею, где и остаюсь, пока мы не доходим до его квартиры. Он несет меня прямо в ванную комнату в своей комнате и опускает меня рядом с раковиной.
"Мне нужно принять душ", - говорит он.
"Хорошо". Я киваю, снимаю очки и начинаю раздеваться. Паша снимает шорты и трусы, затем начинает разматывать бинты на левой руке. Я подхожу ближе и берусь за дело, обнажая под ними окровавленные костяшки пальцев.
"Будешь ли ты продолжать драться?" шепчу я, проводя рукой по израненной коже. "Не думаю, что смогу вынести, когда ты снова окажешься в этой клетке, Паша".
Его рука обхватывает мою щеку и приподнимает мою голову вверх. "Тогда я не буду".
Я киваю и смотрю вниз на шину на его правой руке. "Ты можешь ее намочить?"
"Нет", - говорит он и отстегивает ее.
Когда он снимает шину, я замечаю что-то новое на тыльной стороне его руки, но у меня нет времени рассмотреть это подробно, потому что он хватает меня за талию и несет в душевую кабинку.
"Дай мне посмотреть на твое лицо". Я показываю рукой, чтобы он нагнулся. Паша включает верхний душ, но вместо того, чтобы нагнуться, он приседает передо мной. На него льется вода, маленькие струйки скатываются по его покрытому синяками лицу. Он выглядит ужасно.
"Зачем ты это сделал?" спрашиваю я, проводя кончиками пальцев по порезам и синякам, разбросанным по всему его лицу. "Зачем возвращаться к борьбе после стольких лет?"
"Я надеялся, что если мне разобьют голову достаточное количество раз, я забуду о тебе. Не получилось, mishka ".
"Хорошо." Я беру с полки мыло и намыливаю руки.
Паша не двигается с места, просто смотрит на меня, наклонив голову, пока я стираю кровь и грязь с его лица. Я стараюсь быть как можно нежнее, особенно вокруг кожи синяков на подбородке и под глазом. Когда я заканчиваю с его лицом, я перехожу к его коротким волосам.
"Теперь остальное", - говорю я.
Он встает и позволяет мне вымыть его грудь и спину. Там больше синяков - на боку, животе и несколько на спине, видимых даже под татуировками.
"Господи, детка". Я провожу ладонью по зловещему фиолетовому пятну на его животе.
Его руки немного в лучшей форме. Я мою левую и перехожу к правой, начиная с бицепса и заканчивая запястьем, которое слегка опухло. Я тщательно намыливаю кожу, затем подставляю его руку под струю и наблюдаю, как вода смывает его кожу, обнажая новую татуировку. Изображение ветки, покрытой колючками, выполнено черными чернилами, ее острые шипы направлены во все стороны. Над ней - красная птица в полете, ее пушистые крылья широко расправлены. Это красиво и печально одновременно. Я кладу кончик пальца на рисунок и обвожу форму птицы.
"Это ты", - говорит Паша и тыльной стороной другой руки проводит по моей щеке.
"Птица?"
"Да".
Я поднимаю взгляд от татуировки и вижу, что его глаза наблюдают за мной. "Тут только одна птица", - говорю я. "Где ты?"
"Меня нет. Только ты".
"Почему?"
Он наклоняет голову, чтобы прошептать мне на ухо. "Потому что от меня ничего не осталось после того, как ты улетела, mishka".
Я зажмуриваю глаза, но слезы все равно вырываются наружу. Вода из душа каскадом льется на нас, напоминая мне о том дне, когда он ворвался в кабинку полностью одетым. Я обхватываю его шею руками и прижимаюсь щекой к его щеке. "Ты не должен был отталкивать меня".
"Я знаю". Его рука крепко обхватывает меня, прижимая к себе. "Я хотел для тебя лучшего".
Я перемещаю руку между нашими телами и обхватываю пальцами его твердый член. Как только я начинаю поглаживать его, он набухает еще больше. "Пойдем со мной", - говорю я, беря его за руку. Я вытаскиваю его из душа, и он идет за мной в спальню. Когда мы доходим до кровати, я слегка надавливаю на его грудь, пока он не ложится.
"Нет ничего лучше тебя, Паша", - говорю я, забираясь на кровать и расставляя его ноги. "Ты единственный мужчина, которого я хочу".
Я беру его член в руку и наклоняю его, чтобы лизнуть кончик. Рука Паши взлетает вверх и хватает меня за волосы.
Пока я сосу - сначала медленно, потом быстрее - его хватка на моих локонах остается крепкой. Его дыхание становится затрудненным, и я перехожу к облизыванию. Мне это нравится, это чувство восторга, которое распространяется по моей груди, когда я вижу, как он освобождается. Никогда бы не подумала, что мне понравится опускаться на мужчину, и как сильно это меня заведет. Но это мой Паша. И я хочу делать с ним все. Я снова беру его в рот - до упора, и он стонет, когда его теплая сперма вырывается в мое горло. Я глотаю его целиком.
Его грудь быстро поднимается и опускается, когда я забираюсь на него сверху. Его рука все еще запуталась в моих волосах, он цепляется за них, как за спасательный круг.
"Я люблю тебя", - шепчу я, - "очень сильно".
Он смотрит на меня несколько мгновений, затем плотно сжимает губы. "Ты уверена, Ася?"
"Уверена". Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его лбу. "Разве ты сам этого не видишь?".
Он отпускает мои волосы, скользит ладонью по шее, обхватывает мое лицо и приподнимает голову вверх. Я ожидаю увидеть его улыбку, но выражение его лица серьезно.
"Ты еще очень молода, детка", - говорит он, поглаживая большим пальцем мою щеку. "Что если ты встретишь кого-то на своем пути и решишь, что это... мы... не для тебя? Я не думаю, что смогу пережить, когда ты снова уйдешь, mishka ".
Я смотрю на него минуту, изучая его приплюснутые губы, кривой нос и серые металлические глаза, которые иногда говорят больше, чем его слова.
"Что для тебя любовь, Паша?" спрашиваю я и провожу тыльной стороной пальцев по его лицу.
"Чувство, словно тебе никогда не будешь достаточно". Другая его рука ложится на мою шею и слегка сжимает ее. "У меня есть потребность каким-то образом впитать тебя в свою грудь, чтобы ты всегда был со мной. В безопасности. Только моя. Навсегда".
Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но он заставляет меня замолчать, прижимаясь своими губами к моим.
"Я люблю тебя до безумия, Ася, - шепчет он мне в губы, - и мне очень нужно, чтобы ты была уверена в этом. Пожалуйста".
Я прикусываю его нижнюю губу, затем целую его шею и ниже, пока не добираюсь до сердца. Я чувствую, как оно бешено бьется. Поцеловав его сердце в последний раз, я слезаю с его тела и направляюсь в гардеробную. Я открываю ящик и провожу пальцами по аккуратно сложенным внутри галстукам, пока не добираюсь до бордового. Он не совсем красный, но достаточно близкий. Я достаю его и возвращаюсь в спальню. Паша смотрит мне вслед, когда я иду к кровати, его взгляд сосредоточен на галстуке, который я держу в руках.
"Mishka?" - он выпрямляется и садится на край кровати. "Что ты делаешь?"