Когда она выпивает воду и возвращает мне стакан, я киваю и беру его. "Хорошо. Хочешь принять душ?"
Девушка не отвечает.
На кухне не так много света. Днем я обычно не задвигаю все жалюзи, потому что в это время я сплю. Я наклоняю голову в сторону, пытаясь оценить выражение ее лица. Кажется, она смущена. Я знаю, что она может говорить, поэтому не понимаю, почему она не отвечает ни на один из моих вопросов.
"Ты хочешь принять душ?" Я пытаюсь снова.
Она прикусывает нижнюю губу, и что-то близкое к разочарованию проступает на ее лице, но она не отвечает. Даже не кивнула. Что мне с ней делать? На ее правом плече и руке грязь, и немного в волосах. Наверное, когда она упала на улице.
"Хорошо, я отведу тебя в душ. Кивни, mishka ".
С губ девушки срывается выдох, и она кивает. Я поворачиваюсь к своей спальне, но тут же чувствую, как меня дергают за футболку, и бросаю взгляд через плечо. Девушка стоит прямо за мной, одной рукой придерживая одеяло, а другой сжимая подол моей футболки.
Она идет за мной через гостиную в спальню, держась за мою футболку на протяжении всего пути. Когда мы доходим до ванной, я киваю в сторону шкафа справа. "Там ты найдешь полотенца и некоторые основные туалетные принадлежности".
Девушка остается позади меня, все еще держась за мою рубашку. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но негромкое хныканье останавливает меня на моем пути. Когда я оглядываюсь через плечо, я вижу девушку с плотно сжатыми губами и расширенными глазами, изучающими мое лицо.
"Хочешь, чтобы я остался?" спрашиваю я.
Она не отвечает. Не то чтобы я ожидал этого. Но ее глаза, проглядывающие между спутанными темными прядями и впивающиеся в мои, говорят достаточно. Не думая, я протягиваю руку, чтобы убрать волосы с ее лица, но резко отдергиваю руку, когда понимаю, что делаю.
"Хорошо. Я подожду здесь". Я стою лицом к двери. "Дай мне знать, когда закончишь".
Сначала ничего не происходит, но через пару мгновений она отпускает мою футболку. Я слышу, как она писает и спускает воду в туалете. Вскоре после этого включается душ.
Я смотрю на дверь перед собой, размышляя. Я не эксперт в области психического здоровья, но знаю, что ее поведение не соответствует действительности. Это полная противоположность тому, что я ожидал бы от женщины, пережившей сексуальное насилие. Я предполагал, что она не захочет приближаться к незнакомому мужчине ближе, чем на десять футов. Я не ожидал этого и не знаю, как себя вести.
До меня доносится звук учащенного дыхания, как будто у нее гипервентиляция. "Все в порядке?" спрашиваю я через плечо, не глядя в сторону душа.
Раздается сопение и еще более тяжелое дыхание. Наконец я заглядываю в кабинку и вижу девушку, сидящую на полу с одеялом, все еще обернутым вокруг нее. Она судорожно протирает мочалкой внутреннюю поверхность ног. Кожа там такая красная, что кажется сырой.
"Черт!" Я бегу в ванную, захожу в душ и встаю перед ней. "Достаточно. Ты чистая". Я беру ее руку и отцепляю пальцы от мочалки. Почти неохотно она отпускает ее, одновременно ослабляя свою хватку на одеяле. Мокрая ткань спадает с ее плеч. "Все в порядке".
Сверху на нас падают обжигающе горячие брызги, но ее тело дрожит. Я подхватываю ее на руки и иду к ванне, осторожно ставя ее на стойку. Полотенце, которое я использовал ранее, висит на стене рядом со мной. Я беру его и обматываю вокруг ее плеч.
" Mishka, посмотри на меня", - говорю я и беру ее подбородок между пальцами, чтобы приподнять ее голову вверх. "Мне нужно снять футболку, а то я тебя опять намочу".
Моя одежда полностью промокла, но я не думаю, что это хорошая идея - оставить ее здесь одну, пока я пойду переодеваться.
"Все в порядке?" спрашиваю я.
Ее глаза с красной поволокой смотрят на меня, и они метаются туда-сюда, как будто она хочет что-то сказать, но ее губы остаются сомкнутыми. Затем она размыкает их и делает небольшой вдох, за которым следует звук стучащих зубов. Жесткий светодиодный свет над раковиной светит прямо на нее. Я оглядываю ее маленькое тело, завернутое в мое полотенце, и темно-каштановые волосы, свисающие вокруг ее лица. До сих пор у меня не было возможности разглядеть ее так хорошо, и меня поражает, насколько молодо она выглядит.
"Господи, детка. Сколько тебе лет?" шепчу я.
И, конечно же, ответа нет.
Я хватаю горсть материала своей футболки сзади и стягиваю ее через голову, роняя на пол. "Не бойся. Это просто татуировки", - говорю я.
Взгляд девушки переходит на мой торс, рассматривая множество гротескных сцен, покрывающих мою кожу. Она прищуривается и наклоняется вперед, изучая черные фигуры. Ее взгляд перемещается вверх, пока ее лицо не оказывается прямо напротив моего, два карих глаза смотрят на меня.
"Ты можешь что-нибудь сказать?" спрашиваю я. "Твое имя?"
Ничего.
"Я Павел. Но люди обычно называют меня Паша. Это русское прозвище".
Ее глаза расширяются от этого, но она не произносит ни слова.
"Хорошо. Давай отнесем тебя в постель и согреем".
Как только слова покидают мой рот, она снова прижимается ко мне, обхватывая руками и ногами, как и раньше. Я поднимаю полотенце, упавшее рядом с раковиной, накидываю его ей на плечи и несу ее к своей кровати.
"Мне нужно переодеться", - говорю я, накрывая девушку одеялом. "Я принесу тебе что-нибудь надеть. Футболка подойдет?"
Не знаю, зачем я продолжаю задавать ей вопросы, если она никогда не отвечает. Уложив ее в постель, я пересекаю комнату и захожу в гардеробную. Я переодеваюсь в сухие пижамные штаны и надеваю еще одну футболку, затем я роюсь в шкафу, пытаясь найти футболку поменьше. Я знаю, что у меня есть одна, которую Костя подарил мне пару лет назад, она была мне мала на несколько размеров. Он заказал ее на заказ с надписью "Classy but Anal" спереди. Идиот.
Раздается шаркающий звук, и я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть девушку, стоящую в дверном проеме, с одеялом, обернутым вокруг нее. Она делает шаг внутрь и смотрит на полку, где я храню свои футболки. Их не так много, может быть, всего десять. Я надеваю их только когда занимаюсь спортом. Остальной мой гардероб состоит из нижнего белья, пижам, рубашек и костюмов. У меня нет ни джинсов, ни толстовок, ни другой повседневной одежды. Я поклялся себе много лет назад, что никогда больше не буду носить джинсы.
Ее взгляд падает на нижнюю полку, где я храню обувь, затем переходит на правую, где по всей длине помещения стоит вешалка. На ней висят по меньшей мере тридцать костюмов и вдвое больше рубашек. Как только она это видит, она застывает, делает два шага назад и убегает.
Я хватаю с полки первую попавшуюся футболку и выхожу из шкафа, обнаружив девушку, свернувшуюся калачиком на кровати спиной ко мне.
"Я оставлю это для тебя здесь", - говорю я и кладу сложенную футболку у изножья кровати. Она не реагирует.