Молодая привлекательная женщина никогда не позволяет себе ошибиться. Никогда и ни в чем. Окружающие должны быть уверены, что она всегда права. Таково ее второе условие. Удержать правоту, сделавшись правой однажды.
А Климе сейчас предстояло не затеряться в этой огромной стране, когда был дан замечательный шанс громко заявить о себе впервые, выйдя из тени секретности. Взобраться как можно выше, стать как можно эффектней, войти в историю резкой ослепительной звездой — обдой, которая объединила Принамкский край. И этого стоит любая авантюра.
— Не нравится мне, когда ты так нехорошо улыбаешься, — пробормотал Гера.
— Не мешай нашей злокозненной обде мечтать! — отозвался Тенька. Он уже вполне освоился в статусе Климиного подданного и теперь зубоскалил об этом при каждом удобном случае.
Гера обижался, когда Климу при ней же (не хватало еще, чтобы за глаза!) называли злокозненной, вдобавок с каким-то ироничным восхищением, или, тем же тоном — многомудрой. Хорошо хоть не "интересненькой"! Самой Климе ни то нравилось, ни то было наплевать. Их отношения с Тенькой были слишком доверительными, чтобы обращать внимание, кто кого и как назвал.
— Клима не злокозненная! Перестань о ней так говорить.
Но вместо того, чтобы усовеститься, Тенька только пофыркал и предложил Гере сходить вниз за обедом. А то завтрак давно прошел, а ужинать они, судя по всему, будут уже в дороге и сухомяткой. Гера поворчал, но потом все-таки вышел из комнаты, прихватив кошель. Эти три дня они с Тенькой ходили за едой по очереди: Клима любила есть лежа на кровати, а проделывать это в людной трапезной внизу было, по понятным причинам, затруднительно.
Оставшись наедине, колдун и обда молчали. Обсуждать в отсутствие Геры было нечего. На этот раз.
Клима все теребила свой кулон, а Тенька сначала собирал влажный воздух в пушистые и теплые хлопья снега, разлетающиеся по всей комнате, а потом, когда ему это надоело, почти по пояс высунулся из окна, высматривая грозу. Ведь если так парит, то непременно где-то поблизости должна быть гроза!
— Моя многомудрая обда, ты никогда не замечала, сколько интересненьких свойств у грозы?
— Никогда, — Клима лениво перевернулась на живот, пряча кулон под платье. Она была раздосадована неудачей у правителя и хмурила брови. На переносице обды уже начала намечаться постоянная сердитая складка.
— А зря! Гроза — настоящее чудо природы! — Тенька высунулся еще больше, вытягивая руки, словно надеясь прикоснуться к низко висящим сине-фиолетовым тучам, которые все роняли на город нескончаемые капли дождя. — Ты знаешь, что естественные свойства молний совершенно не изучены? А между прочим, в них скрыта огромная сила.
— И что это за сила такая? — заинтересовалась обда, приподнимая голову. — Это можно как-то использовать практически?
— Тьфу на тебя! Я ей о силе природы, а она — лишь бы практически применить.
— Зачем нужна сила, если ее не применишь для собственных нужд?
— Нет в тебе романтики, — отмахнулся Тенька. Он повторял это довольно часто, а Клима всякий раз посылала его к Гере. За романтикой и идеализмом заодно. — Ладно, допустим. Ты знаешь, что молнии способны поджигать, испепелять, давать ослепительно яркий свет? Если бы можно было подгадать условия природы, при которых они возникают, получить стационарную молнию, а впоследствии поработать над ее свойствами, это был бы настоящий прорыв в области прикладного колдовства. Да вообще всей науки! Ты помнишь, я рассказывал тебе о теории постоянства энергии относительно заданного пространства?
— Смутно, — зевнула Клима, которая никогда полностью не запоминала многочасовых Тенькиных излияний.
— Эх, ты! — колдун едва не выпал из окна, но сумел удержаться ценой одного скособоченного горшка с хризантемами. — Не суть, но если бы постоянную энергию молнии можно было извлечь и к чему-нибудь приложить, а еще лучше — изменить ее свойство исчерпаемости по приложению к конкретному предмету, можно было бы получить… Ну, например, карету, которая ездит сама по себе.
— Хм, — Клима села.
— А я тебе что говорю! — радостно проорал Тенька, не оборачиваясь. — Почти безграничные возможности! Я уже молчу, что будет, если молнию пропустить через водяное зеркало. Мне кажется, в этом случае проникающая возможность пространства должна будет превзойти естественную погрешность, и тогда…
Дальше Клима уже не слушала. У Теньки в голове всегда крутилось такое невероятное количество "интересненьких" вещей, что воспринимать их постоянно было непосильной задачей даже для обды. Колдун пока больше рассуждал, читал и экспериментировал, чем создавал и доводил до ума что-нибудь по-настоящему полезное. Но Климе почему-то казалось, что в конце концов из Теньки можно выбить толк. Надо лишь почаще обращать его полный научной романтики взор на простые повседневные вещи. А то вроде неглупый парень, а только и делает порой, что бредит иными мирами. Тут со своим бы разобраться…