Определенно, постигать она собралась постель Майкла.
Кэт посмотрела на меня так, что я и не представляла о чем она думает.
— Ты вроде собиралась уходить, — спокойно произнес отец.
А еще с утра я думала, что хотя бы на этот раз меня не вышвырнут. Уходить с долгими проводами у меня как-то не выходит.
По дороге домой стало плохо. Я вспомнила, как Майкл потянулся поцеловать меня.
Глава 18
Как же так вышло то? Моя крепость безразличия пала, и я привязалась к мужчине. Не успела я осознать это, как уже все испортила! В этом я верна себе. Думаете дело в низкой самооценке? Майкл дал понять, что я симпатична ему, и я испугалась! Какого это стать выбором Майкла Близзарда! Да все газеты об этом напишут, а я не фотогеничная. Все ясно, дело в низкой самооценке. Зато в моей раковине никто не разбивает сердец. Иногда, правда, заходит отец, напомнить какой я слизняк. Но я специально сняла квартиру подальше, чтобы даже военному человеку было невмоготу тащиться ко мне. Плюс ко всему у меня есть Сашка. Если мое внешнее несовершенство, Майкл приготовился терпеть, то узнав об Алекс, он попал бы в неловкую ситуацию. К наличию больного ребенка он точно не готов, зачем на него перевешивать мои несчастья. Незачем.
Остаток выходных я просидела напротив окна и наблюдала за прохожими. На противоположной стороне улицы делали ремонт в продуктовом, и я следила как строители вешают зеленые панели на фасад здания. Один из них мог бы стать мне мужем. Вечерами мы бы обсуждали сколько панелей он привинтил, и почему его зарплату задерживают. Я бы научилась готовить горячие ужины и любить нелюбимого мужа. Чем не сценарий.
А можно расправить плечи, задрать голову и стать частью мира богатых и знаменитых. Тогда не придется готовить. А мои картины будут покупать просто потому что их написала девушка основателя группы «Близзард».
Но ни в одном из сценариев нет места Сашке. Копеечная зарплата ремонтника не позволит такого риска, как больной ребенок. Красавчику и любимицу женщин – Майклу Алекс не нужна.
Такими вот мыслям я привела себя в норму. Нам, итак, пришло время прощаться. Обида Мишки пойдет всем во благо. Он просто еще не знает с кем удумал связаться. И не узнает. Вот и хорошо. Тем более меня раздражает его губная помада, и тот факт, что она у него есть.
Беды ко мне никогда не приходят по одной, обычно они приезжают как родственники, организованной толпой и неожиданно. И первый будний день начался невесело.
— Каролина, зайдите в мой кабинет.
Я уже схватилась за железную ручку, ведущую в палату к Сашке, но еле живой голос Виктора Михайловича остановил меня.
— Сейчас? — переспросила я для точности, в другие дни заведующий отделением вызывал на ковер к вечеру.
— Лучше да, — ответил он так, словно у меня есть выбор.
Я изо всех сил старалась пребывать в приподнятом настроении. Это непросто, учитывая как прошли выходные, но для Сашки я готова была делать усилия. Но моя физиономия, по сравнению с угнетенным лицом доктора, оказалась ничто. Он обхватил голову руками, уперся локтями в стол, и задрожал.
— Мне страшно, — осторожно вставила я, — Виктор Михайлович, что с вами?
— Я сам себя напугал. Чуть не погубил ребенка! — и заметив мое перекошенное лицо, мужчина поспешно продолжил, — Мы экстренно начали давать новое лекарство, не дождавшись анализов. А когда они пришли, стало ясно – это лечение Саше совсем не подходит. Испытания показали, что препарат не вызывает аллергических реакций, но Саша оказалась исключением.
Виктор Михайлович вещал, а я медленно сползала по стенке вниз. Хорошо он хоть не травил меня медицинской терминологией, все слова были понятны. Сашке дают дорогостоящее лекарство, на которое я так отчаянно зарабатывала. А оно не то, чтобы не помогает, еще и губит ее. Мужчина был сильно подавлен и, надеюсь, уже сожалел, что когда-то поступил в медицинский вуз и стал врачом.
— Так что там с анализами? — переспросила я, практически не слушая его после фразы «чуть не погубил». Я сама его чуть не погубила.
— Ее еле откачали. Мы больше не можем обходиться медикаментами и терапиями. Состояние заметно ухудшилось.