Это не значит, что те вещи, что он сделал, приемлемы. Это не уменьшает их серьезности или жестокости. Но думаю, что понимание является ключом, который позволил мне признать, что у меня есть чувства к нему. Сильные чувства. Он не оскорблял меня, чтобы получить от этого удовольствие. Он не подвергал меня ужасам такого существования, потому что мог.
Он сделал это по причинам, которые были ясны только ему самому. У него были определенные цели. За безумием стояла логика. Извращенная, темная, неприемлемая и мазохистская логика...но она была. Только так я могу мириться со своими противоречивыми эмоциями каждый раз, когда я рядом с Джереми Стоунхартом. Может быть это я слабая, влюбилась в своего похитителя вот так. Может быть это я брежу.
Но даже если так... какая разница? То, что у меня есть сейчас с Джереми, намного лучше, чем все, что я могу себе представить с кем-либо еще. Никто не может заставить меня почувствовать страсть, которая бушует внутри меня вокруг Джереми. Хорошо, плохо, и что-то среднее, всё это является частью удивительного опыта с ним. Нет даже речи о том, чтобы заменить Джереми. Никто и близко не будет стоять с ним. Путь, по которому мы оказались здесь, не имеет себе равных.
Возможно, именно это связывает меня с ним. Может быть даже дело не в Джереми, а в путешествии, которое мы разделили, которое заставляет меня чувствовать себя так необъяснимо связанной с ним. Что бы это ни было, я не позволю себе слишком беспокоиться об этом. Все, что меня волнует, находясь высоко на этой горе, это цветущее чувство тепла, которое вызывает присутствие Джереми. Его улыбка, его смех, его голос, его непоколебимая сила во всем всё, что он делает, покоряет меня.
А еще есть моменты неожиданной нежности, бесценности, которые позволяют мне заглянуть в его душу. Временами, когда я ловлю его за тем, как он поглядывает на меня, захватывает меня. Когда я спрашиваю его что это, он просто улыбается и говорит: “ничего”. Или в посткоитальном блаженстве он просто держит меня в своих объятьях, наши сердца бьются как одно. Те моменты, когда ему не нужно говорить. Невозможно подобрать слов, чтобы описать то, что у нас с ним есть. Это когда язык кажется жестокой пародией, совершенно неспособной найти смысл или приписать определение мощной связи между нашими телами.
Это все метафорично. И да, есть время и место для поэзии и искусства. Это драгоценно и эфемерно. Но достаточно потеряться в его объятиях, и материальное перестает нести смысл. Это то, где я сейчас нахожусь. Это медленное, чувственное соблазнение самой глубокой, самой примитивной части моего разума. В этом и заключается опасность. В этом и заключается угроза. Потому что, если я слишком привыкну к нему, реальность может настигнуть в самый неподходящий момент.
Этот момент наступает через три дня нашего пребывания, в субботнее утро 29 марта. Мы с Джереми провели ночь в объятьях друг друга. Он поцеловал меня, а потом спустился вниз, пока я решила принять душ одна. Спустившись по широким ступеням на первый этаж, я чувствую, что что-то не так.
- Лилли, - Джереми приветствует меня.
Он держит руки за спиной. Недавнее хорошее настроение, которое я ожидала от него, исчезло.
- Пойдем со мной.
В его голосе присутствуют ноты, которые заставляют опасаться.
- Что случилось, Джереми? - спрашиваю я.
- Увидишь. Пошли.
Я киваю и несусь за ним. Он ведет меня к темной, похожей на пещеру, комнату. Жалюзи закрыты.
- Закрой дверь, - говорит он, как только мы входим.
- Джереми...
- Просто закрой, черт возьми!
Я подпрыгиваю. Мое сердце стучит в тяжелом ритме, словно барабанные удары, ведущие марширующую армию на войну.
Я поворачиваюсь к нему. Он устроился в массивном кресле, похожее на железный трон.
Он наблюдает за мной. Его присутствие в сочетании с креслом и темнотой заставляет меня чувствовать себя очень маленькой. И я еще больше боюсь.
- Я нашел кое-что, - сообщает он мне. - В ночь, когда я пришел в твою комнату в Бостоне. Это меня разозлило. Но твое состояние имело приоритет. О тебе нужно было позаботиться. Однако.
Он поднимает один палец.
- Теперь, когда ты выздоравливаешь, я могу снова вернуться к этому маленькому открытию. Ты понимаешь, о чем я говорю, Лилли?
Я быстро моргаю, пытаясь думать. Такое ощущение, будто я нахожусь на суде. За какое преступление, я не знаю. Но человек передо мной тот же, с которым я провела последние несколько славных дней.
- Нет, - говорю я, покачивая головой. - Джереми...
- Я говорю об этом, - рычит он. С его руки слетает смятый лист бумаги. - Подними его.
Я подхожу к нему и наклоняюсь, все мое тело дрожит. Я давно не сталкивалась с этой стороной Джереми, что почти забыла, как реагировать.