Так что же делать теперь? Она должна так настроить себя, чтобы уже сегодня утром спокойно смотреть в его глаза.
Да, он не готов к браку и оставлял всех женщин, которые начинали относиться к нему слишком серьезно. Что же придумать, чтобы с ней все было по-другому?
Возможно, спасет то, что она знает его лучше, чем кто бы то ни было, ей известны его симпатии и антипатии. Например, не секрет, что он яростно паникует, когда женщина пытается давить на него. Так не поступить ли наоборот, притворившись, что для нее, как и для него, все это лишь милое, ни к чему не обязывающее приключение? Вести себя так, словно ночью все было замечательно, а большего нечего и ждать... Что там он говорил о Стане: «Он хочет вернуть тебя только из-за оскорбленного самолюбия...». Можно ли сказать то же самое об Арте? Если независимое и спокойное поведение не сработает, она, по крайней мере, попытается спасти их дружбу. Стоит попробовать.
Перед ней развернулся пляж, и Луиз остановилась, глубоко вдыхая свежий утренний воздух и наслаждаясь игрой солнечных лучей в набегавших на берег волнах. Жизнь снова стала прекрасной, полной обещаний.
В то же мгновение Луиз увидела Стана, бегущего в ее сторону, и непроизвольно застонала. Она повернулась в намерении сбежать, но Стан уже заметил ее.
— Доброе утро, Луиз! — весело крикнул он.
— Доброе.
— Я надеялся встретить тебя, противно бегать одному. — Он остановился рядом и уперся руками в колени, прерывисто дыша.
— А ты не в форме, — отметила Луиз.
Он косо взглянул на нее.
— Все потому, что мне не хватает твоего чуткого руководства. Я не бегал с тех пор, как мы расстались.
— Так бегай с Норой, — резко бросила Луиз.
Стан скорчил рожу.
— У нее новое увлечение, настоящая мания: как можно выше подпрыгивать на огромном резиновом мате, сидя при этом «по-турецки». Можешь меня представить за таким занятием?
Луиз молча смотрела на него, и ее губы кривились от смеха, когда она воображала себе эту картину.
— Не могу. Да и кто я такая, чтобы знать, на что ты способен?
— Можно, я пробегусь с тобой до гостиницы? — с надеждой спросил он, проигнорировав ее вопрос.
Но, судя по его раскрасневшемуся лицу, Стан не смог бы пробежать с ней на равных.
— Как хочешь. — Луиз взглянула на часы. — Следует поторопиться. Я хотела бы позавтракать перед отъездом.
Как ни удивительно, но к Стану, похоже, пришло второе дыхание, и какое-то время он бежал, не отставая. Погубила его попытка побеседовать на ходу.
Луиз не желала слышать о любви Норы к козьему молоку, о том, что ее холодильник заполнен здоровой пищей, поэтому, пробегая по гостиничному саду, прибавила скорости и оставила выдохшегося Стана далеко позади.
— Не забудь забрать свои вещички! — крикнула она на прощание. — Я скоро съеду из той квартиры, и их придется выбросить, если не потрудишься заехать за ними.
Когда она вошла в номер, Арт, одетый и готовый к поездке, говорил по телефону. Его сумка стояла у двери.
— Я закажу шампанское, — проговорил он тихим голосом, — а ты... — Он повернулся на звук открываемой двери и улыбнулся Луиз.
Сердце забилось быстрее, все ее тело пронизало теплое, восхитительно сладостное ощущение. Как же, черт возьми, сохранять спокойствие? — с насмешкой спросила себя Луиз.
— Привет! — Его взгляд обежал ее стройную фигурку, и она почувствовала себя незащищенной, словно была совсем голой.
— Привет!
— Подожди минутку. — С этими словами Арт вернулся к телефонному разговору. — Об обеде даже не волнуйся, — сказал он собеседнику. — Мы закажем его на дом.
С кем он говорит? Кто бы это ни был, звонок не походит на деловой.
Луиз тихо прошла в спальню и закрыла за собой дверь.
Смятые простыни на постели и собственная одежда на полу пробудили живые воспоминания о прошлой ночи.
Раздеваясь на ходу, Луиз направилась в ванную комнату. Помни, не проявляй эмоций, уговаривала она себя, стоя под тугими струями душа и подставляя под них лицо, словно могла таким образом освободиться от обуревавших ее непристойных мыслей о восхитительных чувствах, вызываемых у нее обнаженным телом Арта. Праздник закончился, впереди дела и необходимо поскорее освободиться от чувственных образов, заполонивших ее разум и сердце.