Только это не понять.
– Что ты жмёшься в уголке?
Подходи скорей ко мне!
Вместе сядем у окошка,
Поразмыслим о судьбе.
Есть на свете ты одна,
Моя главная всегда.
Нет секретов и утаек
У тебя и у меня.
Мы с тобою день за днём
С детства рядышком живём.
Если вдруг тебе взгрустнётся,
Вместе боль переживём.
Не печалься, не сердись,
Посмотри сама на жизнь.
Разве мало мы видали?
Никогда не подрались.
Сели рядом у окна
Я и милая душа.
Посмотрели вместе в небо:
«Наша жизнь ведь хороша!»
Что же жмёшься ты, душа?
И молчишь, еле дыша́
Мы с тобой, родная, вместе —
Значит, жизнь всё ж хороша!
Говорят, что я счастливая
Мне говорят: «Ты очень сильная!»,
а мне смешно!
Мне говорят, что небо синее.
смотрю в окно!
Мне говорят, что я счастливая:
мне повезло!
А я смеюсь, ведь я счастливая,
всем вам назло!
Мне говорят, что я при должности
уж много лет,
А я кусаю губы с горести,
оставив след…
Мне говорят: «Ты очень сильная!»
Я жму кулак.
Мне говорят, что мир открыт весь мне,
но всё не так.
Жизнь моя (кто б знал!) – как Ладога
моей души.
И попробуй всё, как надо,
здесь удержи!..
Мне говорят: «Ты очень гордая!»
Само собой,
Потому что, как упёртая,
стою горой.
Мне говорят: «Ведь ты же сильная!»
Потому что без усилия
жить не могу!
Мне говорят, что всё пробью везде.
Наверно, так!..
Иду всегда я, как упёртая,
не сбавив шаг.
Не хотела я, но вышло так
в моей судьбе.
Не хотела я, но вышло так
в моей семье.
Пусть болтают, что я сильная!
Что я смеюсь!
Что всегда вперёд иду,
всегда стремлюсь!
Не хотела я, но вышло так:
всегда стоять!
Не хотела, только нужно так
лицо держать!
Я рвалась, я свято верила,
что я смогу!
Я держу себя уверенно,
вперёд иду!
Хорошая в жизни подружка
Присела на краешек рядом
Спокойная, тихая ночь,
Окинула комнату взглядом,
Стараясь мне чем-то помочь.
Прижалась ко мне, притаилась.
Я слышала трепетный вздох.
И как-то со мною сроднилась,
Потом не ушла за порог.
Спокойно мне с нею и тихо,
Бывает, сболтнём по душам.
Бывает, прогоним прочь лихо,
Бывает, «уйдём к малышам».
Окутает бережно пледом
Из звёзд и мерцанья луны
И будет доходчиво ветром
Шептать мне до самой зари.
Хорошая в жизни подружка,
Родней и верней не сыскать.
И теплится чайная кружка
В руках… и скучает кровать…
Маме больше не обидно
(основано на реальных событиях)
Пьяный сын ввалился в дом,
Рухнул на кровать в одежде.
Встала мать почти с трудом,
С палкой подошла к невеже.
С ног стянула сапоги,
С плеч – сырую телогрейку.
Села, боли вопреки,
Скромно на свою скамейку.
Встала, принесла дрова,
Ахнула в дверях разочек,
Печку с грустью разожгла,
В думах постояв чуточек.
Ёрзал и лизал огонь
Дров расколотых текстуру.
Память билась в унисон,
Гладя прошлого структуру.
Тяжесть дней сороковых,
Годы, выжженные в сердце.
Дни окопов боевых,
Вера – маленькая дверца…
Каша пенилась, кипя,
Крышка трепетно дрожала.
Спал без памяти дитя,
Храпом комната дышала.
Угли щёлкали в золе,
Пепел по углам теснился.
Только слёзы на лице,
Волос сединой покрылся.
Тень упала на комод,
В комнате темнее стало.
Руки ломит от работ,
Вновь она себя ругала…
Видно, что-то не смогла,
Видно, что-то упустила,
Карта как-то не легла,
Жизнь на стёклышки разбила.
Сын проснулся и на мать:
«Жрать подай скорей, старуха!
Мясо где? Ядрёна мать!
Каша? Что, блин, за житуха?!»
Быстро растворил окно,
Прочь летели плошка, ложка.
«Мать! Без мяса не вари!
Это выкину в окошко…»
Стукнул дверью и ушёл,
Кто ей прежнего воротит?
В детстве было хорошо,
Только нынче колобродит…
Бродит он туда-сюда,
Пьёт безудержно и много,
Ведь находит он всегда,
Стоптана его дорога…
Видел это бы отец,
Только нет его лет двадцать.
Трёпку дал бы под конец,
Прочь изгнал бы тунеядца.
Боль на сердце не стереть.