Примерно через десять месяцев эта женщина родила ребенка, которого нарекли Цонкапой. Это тибетское имя. С самого рождения ребенок мог говорить, и его речь была очень разумной. Когда ему исполнилось четыре года, он сказал: «Я должен стать монахом. Отведите меня в ближайший монастырь. Я родился, чтобы стать монахом и служить Будде. Я не могу оставаться дома». Тибетцы очень религиозны. И вот они взяли этого четырехлетнего мальчика и отвели в ближайший монастырь. Они рассказали настоятелю о желании сына, и тот согласился принять его. По традиции мальчика остригли, а волосы закопали в землю. Через несколько дней на'этом месте появился росток, из которого впоследствии выросло большое дерево. Это и есть то самое дерево, на каждом листе которого написана Дхарма. Поэтому его называют кумбум — «тысяча букв». Оно все еще растет там. Монастырь при нем называется Кумбум.
Когда Блаватская была в Тибете, она приезжала в Кумбум посмотреть на это дерево. Она сфотографировала его и опубликовала этот снимок в своей книге «Разоблаченная Изида». Эта книга у меня с собой. Вот такие замечательные вещи есть в тибетском буддизме, [смех].
Тибетцы все знали наперед. У них были предсказания, что в такие-то годы будут проблемы с Китаем. Но через какое-то время, приблизительно через пятьдесят лет, Тибет снова обретет независимость, и Далай-лама вернется в свою страну. Тибет будет процветать и станет сильной и независимой страной. Есть такое пророчество. Тибетцы знают об этом и надеются, что однажды вернутся домой. Они ждут своего часа. Их время уже близко: это случится через десять или двадцать лет. Китайское правительство изменится, и тибетский народ обретет независимость. Далай-лама вернется в свою страну, и Тибет станет прогрессивным государством с новыми законами, новыми технологиями и новым образом жизни. Тибет проложит себе путь в современность. Он станет очень сильным буддийским государством. Тибетцы знают это.
В Тибете есть два лидера: один — религиозный, другой — политический. Политический лидер — это Таши-лама. Он все еще находится в Тибете под надзором китайцев. Религиозным лидером является Далай-лама. Таши-лама принадлежит к тантрической традиции, в соответствии с которой ламам можно жениться. Но Далай-лама принадлежит к традиции Тхеравада, а точнее, к школе Сарвастивада традиции Тхеравада. У них та же самая Трипитака, только на тибетском, и Виная у них та же. Разница лишь в том, что в силу климатических условий они одеваются по-другому. Они соблюдают Винаю до последней буквы и ведут очень чистую жизнь. Я говорю о последователях Далай-ламы. Но есть и другие школы, тантрические, где целибат не соблюдается. Они довольно сильно отличаются от традиционных, но как буддисты также подчиняются Далай-ламе. Политическое руководство осуществляет Таши-лама. Далай-лама и Таши-лама никак не конкурируют между собой, а наоборот, сотрудничают.
Таши-ламу называют еще Панчен-ламой. Да, обычно все называют его Панчен-ламой.
Я встречался с Далай-ламой в Вестминстерском аббатстве, куда его пригласил епископ. Мы долго говорили с ним перед его выступлением в аббатстве. Там собрались все буддисты Лондона. Меня тоже пригласили на эту лекцию. У Далай-ламы было время перед выступлением, и мы смогли поговорить. Далай-лама очень хорошо говорит по-английски. Во время нашей беседы он сказал мне: «Нам нужно работать сообща. Вы — монах Тхеравады. Я тоже. Мы называем это школой Сарвастивады в рамках традиции Тхеравады. Мы оба полагаемся на одну и ту же Трипитаку. Есть небольшие расхождения в Винае, но в Дхарме различий нет. Поэтому мы должны работать вместе». Так он мне сказал.
После этого глава очень влиятельного тибетского центра «Ригпа», что в двадцати милях от Лондона, пригласил меня прочесть серию лекций по Абхидхарме. Я выступал там с лекциями около года. Раз в две недели они присылали за мной машину. Послушать мои лекции приходило много англичан, как мужчин, так и женщин. Они сделали записи всех моих лекций. Я выступал там в течение года, а затем меня пригласили во Францию. В Париже тоже есть филиал центра «Ригпа». Очень много французов являются последователями буддизма. В течение недели я читал лекции по Абхидхарме, а переводил их с английского на французский профессор Сорбоннского университета. Таким образом, тибетские монахи отнеслись ко мне очень хорошо и по-дружески.