Любой корабль, направлявшийся на Хон-Рейч, должен был пройти через межпространственные ворота номер три системы Хон-бар — если другой путь и существовал, его ещё не открыли. Таким образом наксиды собирались отрезать Хон-Рейч от империи, а потом захватить его.
— Связист, — обратился Мартинес к Шанкарашарье, — сообщение по эскадре, копия командующему. Перед нами тяжелая наксидская эскадра с Комадора, командир Крику. Конец сообщения.
— Есть, милорд. Тяжелая эскадра Крику с Комадора.
Мартинес включил виртуальную проекцию, и система Хон-бара вспыхнула перед его внутренним взором — бескрайняя ледяная пустота с яркими точками солнца и планет, тремя входами в тоннели и движущимися цветными иконками, на которых отображались параметры движения.
С момента прибытия наксидов торговый корабль «Клан Чен» успел увеличить ускорение, удирая из системы так быстро, как только могли выдержать кости экипажа. Наксиды могли увидеть противника лишь через четыре часа, и можно было с уверенностью предположить, что их курс не изменился. Таким образом, за это время они прошли чуть меньше двух световых часов по направлению к солнцу и пройдут ещё столько же, прежде чем их блаженное неведение закончится.
Далее последуют несколько часов битвы, состоящей из ряда очевидных стадий. Мартинес начнет торможение, ожидая прибытия восьми тяжелых кораблей лайонов, затем все шестнадцать под командованием Дофага атакуют противника, используя свое численное превосходство. Они обогнут Сок по высокой орбите и встретятся с врагом, вылетевшим из-за солнца, почти лоб в лоб, как при Магарии. Из слепящих облаков рвущейся антиматерии живыми выйдут немногие.
Все существо Мартинеса восставало против такого сценария. Корабли Крику, конечно, сгорят, но вместе с ними — как минимум половина имперских. Какое расточительство! Неужели нет другого способа использовать свое преимущество?
В чем же конкретно оно состоит? Он задумался.
Во-первых, численность и огневая мощь. Восемь сторожевиков и легких крейсеров у Мартинеса плюс восемь тяжелых Дофага против десяти тяжелых крейсеров наксидов.
Во-вторых, неожиданность. Враг пока ни о чем не подозревает. Однако это мало что решает, поскольку подготовка к битве займет гораздо больше четырех часов.
В-третьих… снова неожиданность! Ведь Крику может так и не узнать о существовании тяжелой эскадры!
У Мартинеса застучало в ушах. Он вызвал калькулятор и принялся лихорадочно вводить цифры.
— Вондерхейдте! — позвал он не оборачиваясь. — Шанкарашарья! Лейтенантские ключи, живо!
Для того чтобы задействовать огневую мощь «Короны», требовалось ввести одновременно три из четырех ключей, имевшихся у старших офицеров команды. Только вот не слишком ли поздно?
Ключ у Мартинеса висел на шее на эластичном шнурке. Он сорвал шлем — вслепую, по-прежнему видя перед собой виртуальный космос — и стал возиться с застежками скафандра. Спохватившись, скомандовал компьютеру отключить карту, нащупал ключ и вставил в специальное гнездо.
Вондерхейдте справился с той же задачей почти одновременно с командиром.
— Ключ готов, милорд! — отрапортовал он.
Из-за спины слышалась какая-то возня, потом раздались тихое: «Вам помочь, милорд?» от стажера Маттсона и щелчок отстегнутого шлема. Лишь через несколько секунд мучительного ожидания Мартинес с облегчением услышал во второй раз: «Ключ готов, милорд».
С трудом сдерживая нетерпение в голосе, он произнес:
— Поворачивайте по моей команде! Три… два… один… давай!
Оружейный пульт Вондерхейдте вспыхнул светом. Мартинес перевел дух и начал отдавать распоряжения:
— Зарядить первую ракетную батарею антиматерией! Приготовить орудия номер один, два и три! Это не учения! — Он повернулся к Эрукену: — Пилот, развернуть корабль батареей номер один в сторону противника!
— Есть разворот, милорд!
Кресло качнулось, капитан вцепился в поручень.
— Дисплей, виртуальный режим, — скомандовал он компьютеру.
Перед глазами снова предстала пустота космоса. Руками в сенсорных перчатках Мартинес отметил три цели в пространстве между эскадрой и кораблями наксидов.
— Орудия, ракеты номер один, два и три, огонь по целям! Это не учения.
— Это не учения, — повторил Вондерхейдте. — Номера один, два и три — огонь.
Наступила короткая пауза, Мартинес застыл, словно ожидая отдачи орудий. Наконец лейтенант доложил: