– Ильяс! Сейчас не время, сваливаем! – я хватаю его за рукав – пора на позиции! Он смотрит на меня невидящими глазами.
– Ильяс! Очнись! Время! – я отталкиваю Мусу – свали отсюда!
Я тащу Ильяса за рукав, он находится в состоянии близком к тому, что в боксе называют «грогги», голова болтается как у пьяного, ноги заплетаются…Мы добегаем до машины – поехали! Быстрее! Водитель гортанно матерится, машина срывается с места. Минут через двадцать машина резко тормозит – приехали! Ильяс не произнёс ни единого слова за всё время нашей поездки. Мы бежим по склону, между деревьев оборудована позиция для стрельбы – лёжка, рядом лежат несколько гранатомётов, выстрелы к ним, бутылки с водой, рации. Мы с Ильясом одновременно плюхаемся на землю, и некоторое время просто лежим, восстанавливая дыхание.
– Ты как? Пришёл в себя?
– Да. Я Мусе яйца оторву, дебил тупой, ни хера нормально сделать не может, так рвануло, что у меня очко до сих пор ходуном ходит! Слушай, хотел спросить,…а ты всё это всерьёз говорил…ну там, в кафе…
– О чём?
– О терроризме…капитализме…
– Мой папашка говорил: никогда не позволяй правде испортить хорошую речь.
– Ты всё наврал?
– Почти.
– Тогда ради чего всё это?
– Ты за дядьку хочешь отомстить, или нет?
– А ты здесь причём? Ты его не знаешь,…не знал,…не видел никогда…
– «Не знаешь»? Так он жив?
– Нет – нет, дядю убили во время штурма Белого дома,…но мы не об этом сейчас говорим…я не пойму – в чём твоя заинтересованность? Я тебя со школы знаю, ты не коммуняка, не фанатик, ты циничный, расчётливый гад…
– Вон оно чего…значит – «гад»?
– Я хотел сказать «тип», оговорился, прости. Так вот, советская власть тебе по барабану, мы с тобой не настолько дружны, чтобы ты ради моего дяди башку под пули подставлял, чего тебе надо? Кто ты?
– Я часть той силы, что вечно хочет зла, и вечно совершает благо…
– Опять бредишь?
В рации зашипело – …кабанчик проехал в вашу сторону…
– О! Слыхал? Едет! Потом договорим, сначала дело.
Ильяс встал.
– Ты куда?
– Ссать хочу.
– Сейчас?
– Угу.
Хлопок был негромким, и поначалу я даже не почувствовал боли, просто онемение в нижней части спины, я обернулся, и увидел Ильяса с пистолетом Макарова в руке.
– Ты…ты чего сделал?
– Извини, я должен был…это часть договорённости, иначе дядю не отпустят.
– Ты меня сдал?
– Да.
Ильяс стреляет ещё раз, я чувствую тепло разливающееся по телу, голова мягко кружится, а по дороге проезжает машина с мигалкой, вслед за ней тянется вереница чёрных, тупорылых, похожих на кашалотов автомобилей.
– Ильяс мне холодно,…что ты натворил, дебил блядь…
…А теперь криминальные новости. ЧП в воинской части Н – ского гарнизона. Тяжело ранив двоих, и захватив в заложники третьего военнослужащего, из части сбежал караульный. Дезертир был убит в ходе задержания. Тяжёлое наследие советского прошлого до сих пор даёт себя знать, отрыжка тоталитаризма в виде дедовщины, неуставных отношений – всё эти жуткие пережитки коммунистического прошлого должны быть беспощадно искоренены в новой, демократической России. А теперь о новостях культуры…