– Да. Сделку.
– Хм, – Павел снова на миг сделал вид, что удивлён, а затем вернулся к своему непроницаемому выражению лица. – И какого характера она должна быть? Что мы вообще можем предложить друг другу?
– А как вы думаете?
Лишь две секунды он пристально смотрел на неё, никак не меняясь в лице. Нечто подобное Аня замечала за тем человеком из отряда Андрея… Как же его… Корнеев, кажется. Тот тоже часто выглядел равнодушным, и никогда нельзя было понять, что он думает или собирается сказать.
Ответ полковника прозвучал жёстко и с ноткой раздражительности, будто Гронин был сильно занят, а она его отвлекала.
– У меня нет времени на игры. Если хочешь что-то сказать – говори. Если нет – уходи.
«Тупик? Он не заинтересовался? Но ведь должен был!», – немного испугавшись, лихорадочно соображала Аня.
Даже так она не смогла ничего выведать. Ни по его лицу, ни по словам она так и не поняла, что он знает. Но ничего, к чему-то подобному она тоже была готова.
– Вы ведь понимаете, зачем я здесь, не так ли? – продолжила она, имея в виду не кабинет Гронина.
– Если честно – вообще нет, – полковник ответил так, будто это действительно было правдой. – И чем дольше ты тянешь, тем больше мне хочется, чтобы ты покинула мой кабинет.
Теперь Аня воспринимала его совсем иначе: присматривалась ко всему, что он делал и говорил, наблюдала за морщинами на его лице, за движениями губ, пыталась уловить любые эмоции, которые он столь скупо проявлял, в надежде, что Гронин ошибётся, выкажет что-то. Но всё было тщетно. Он вёл себя, словно машина, и даже те лёгкие тени эмоций, что ей удавалось заметить, заставляли Аню сомневаться, казались уловками. Случайно она попала в самое яблочко.
Она думала, что её отец умнее и хитрее Гронина? Нет. Теперь она это поняла. У отца были свои сильные стороны, но Аня знала его, знала его методы и характер, пусть не всегда, но часто понимала, что он скажет в тот или иной момент, хотя его истинные мысли часто оставались для неё загадкой. Но Гронин был совсем другим: он адаптировался на ходу, перестраивался, менял поведение и тактики. Только сейчас она внезапно осознала это. Осознала и по настоящему испугалась.
– Я имею в виду не кабинет… – разволновавшись, объяснила она, – а в целом. Зачем я сбежала от отца. Что здесь делаю.
«Заинтересуйся! Задай хоть какой-то вопрос!», – мысленно кричала она.
Но Гронин не собирался себе изменять.
– Конкретика, Анна, – строго потребовал он, теряя терпение.
«Да как с ним разговаривать?! Он что, совсем тупой и ничего не понимает?», – с раздражением подумала Аня.
Она поняла, что единственное, что она сейчас может сделать, чтобы этот разговор не окончился – пойти ва-банк и сознаться ему во всём. Но Гронин так себя вёл, будто ничего не знал и не понимал, и всё это его ни грамма не интересовало. Впервые Аня позволила себе усомниться в словах связной, но быстро одумалась – связная явно опытнее неё и точно понимала о чём говорит.
Внезапно Ане в голову пришла ещё одна идея, как попытаться заставить Гронина раскрыть хоть какие-то карты и начать торг.
– Вы ведь проверяли меня. С Кобальтом.
На лице Гронина отразились нетерпение и раздражение, будто ему хотелось, чтобы собеседник поскорее покинул его.
– Это был ваш человек, – добавила Аня.
– Что за чушь? С чего ты это взяла?
Это ещё что за реакция? Аня снова оказалась в тупике, но быстро сумела найти выход.
– Женская интуиция, – соврала она.
– Её не существует, – жёстко парировал Гронин.
– Докажите.
Это слово могло относиться как к интуиции, так и к Кобальту, но Гронин правильно понял о чём именно говорит Аня. Девушка в свою очередь подумала о том, что Родионов давно бы уже лыбился вовсю и шутил, но Гронин даже сейчас сохранял нейтральное выражение лица и не позволял голосу выдать свои эмоции.
– Легко. Я сейчас позову дежурного, и он проводит тебя к могиле.
– Какой ещё могиле? Чьей? – опешила Аня, хоть и догадывалась, какое имя сейчас прозвучит.
– Кобальта.
Возникла пауза, во время которой Гронин преспокойно смотрел в прелестные глаза совершенно сбитой с толку Ани, а она, изумлённая, не могла поверить в то, что только что услышала.
– Это… это ложь. Этого не может быть! – воскликнула она.
Ответ полковника был мгновенным, будто он только и ждал её реплики.
– Тебе дадут лопату. Раскопаешь сама. Разговор окончен. Кивалов!