Его последняя группа сук. Он всегда заставлял её чувствовать себя менее одинокой. Как бы ей хотелось довериться ему, сказать, что она знает, кто виноват в смерти её родителей – смерти его сестры. Но она не могла, пока не могла. Если бы он узнал, что она сделала, что продолжает делать, он бы ужаснулся, накричал на неё за то, что она подвергает себя опасности. Разве она не понимает, что она самая важная? Никто другой? Он бы её остановил, даже если бы ему пришлось лететь в Штаты, чтобы самому всё выяснить.
Была ее лучшая подруга Сила, но рассказать ей об этом было невозможно.
Кирра не собиралась делать её своей соучастницей. Нет, Элиот Несс никогда не будет упомянут между ними.
Кирра держала брелок от машины у ноги, ключ вынимала. С тех пор, как она стала Элиот Несс, это вошло у неё в привычку. Спускаясь по пандусу на второй уровень гаража, она была настороже, ожидая любого неожиданного движения. Она пожалела, что уезжает так поздно. Она не слышала привычных голосов, редкого смеха, звука заводящихся машин. Она была одна, и лишь стук её каблуков, громких, как пули, отскакивал от бетонных стен. Она кивнула одному из детективов Джетера, поздоровалась с секретаршей из отдела кадров, которая вздрогнула от звука её голоса. Она прошла мимо пустых парковочных мест. Было тихо, слишком тихо, тени становились всё гуще и темнее. Когда она проходила сквозь них, они словно менялись, создавая причудливые узоры на бетонных стенах. Кирра пыталась уговорить себя не терзать семя страха, растущее в её животе. Иди дальше, всё в порядке, никто не прячется в тёмном углу. ждёт, когда ты останешься лежать на бетонном полу. Продолжай идти.
Она припарковала свой арендованный RAV чуть правее впереди, рядом с большой бетонной колонной на P2. Она замерла, услышав звук позади, обернулась, достала брелок и ждала, не двигаясь, прислушиваясь. Больше она ничего не услышала. Кирра сдавленно вздохнула. Она вела себя как дура, сводя себя с ума. Она испытывала отвращение к себе и ругалась. Затем она рассмеялась, и её смех вернулся к ней потусторонним эхом.
Сев в свой RAV, Кирра первым делом заперла двери, прижалась лбом к рулевому колесу и замедлила дыхание.
Всё было в порядке. Но так ли это на самом деле? Могли ли Гриссом или Оливерас знать, кто она? Когда Райман Гриссом гнался за ней из леса, он мог видеть её «Ауди», возможно, даже разглядеть пару букв номерного знака – достаточно, чтобы узнать её имя. Она не подумала испачкать номера в ту первую ночь в доме Оливераса. Может быть, он даже…
делал снимки на свой мобильный телефон, как это сделал детектив Фокс, когда Альдо Спрингер уезжал от дома Коринн Юинг.
Кирра была настороже, пока ехала домой. В животе у неё урчало, и она представила себе пиццу на ужин с чёрными оливками и колбасой.
Она посмотрела в зеркало заднего вида и заметила белый фургон в трёх машинах позади себя. Развозной фургон? Она не могла разглядеть борта, где могло быть название, какое-то обозначение. Фургон держался позади на три машины, всегда на три машины.
Она сделала пару поворотов, чтобы убедиться, что белый фургон следует за ней. Он всегда поворачивал вместе с ней, сохраняя дистанцию. Она пыталась разглядеть, сколько людей в фургоне, но послеполуденное солнце ярко светило ей в глаза, и она могла разглядеть только силуэт водителя.
Ладно, они знают, кто я. Это было горько, но выбора не было. Это означало, что она была неосторожна, чего Элиот Несс никогда не допустит.
Но теперь, на открытой дороге, из этого темного пустого гаража на площади правосудия, полного теней, Кирра не боялась. У нее был неплохой шанс оторваться от них. Она была в полноприводном «РЭВе», кто бы ни ехал позади нее в громоздком фургоне. Она чувствовала себя комфортно, ведя машину на большой скорости, виляя и уворачиваясь, потому что у нее был роман длиной в один семестр во время учебы в университете в Канберре с фанатиком гонок, который научил ее этому. Но ей нужен был план, как справиться с тем, что они ей подкинут. Она могла ехать к полицейскому участку, а не домой, но это приведет ее в центр города, на красный свет. Если они вооружены, они могут застрелить ее, если она подпустит их слишком близко, и кто-то из прохожих может пострадать.