«Гриффин заверил меня, что с удовольствием это сделаю», — доктор Хикс похлопал её по руке. «Вы говорите так, будто вас везут в повозке на гильотину.
Но вот в чём дело, Кирра: тебе не нужно даже пытаться. Тебе вообще ничего не нужно делать. Тебе нужно лишь поверить, что я знаю, что делаю. Пожалуйста, садись. Ты тоже, Гриффин.
Усевшись в кресло, она с бешено колотящимся сердцем взглянула на красивые часы, которые доктор Хикс вытащил из нагрудного кармана. Часы? Золотые часы, блин? Как банально!
Доктор Хикс рассмеялся, увидев ужас на её лице. «Знаю, знаю, но эти часы принадлежали моему деду, великому старику. У меня всегда было
Сродство к нему, можно сказать, наверное. Для нас часы – всего лишь инструмент, Кирра, просто то, на чём ты можешь сосредоточиться, чтобы помочь своему активному мозгу успокоиться. Всё, что тебе нужно сделать, – это посмотреть на часы – всё верно, сосредоточиться на них, следить за их движением. Устройся поудобнее и закрой глаза, представь себе часы. Хорошо. А теперь подыши квадратом. Глубокий вдох, медленно выдохни – хорошо. Думай о своём дыхании, считая до четырёх, вдох и выдох. Всё верно. Он ждал, слушая, как выравнивается её дыхание. «Кирра, я хочу, чтобы ты рассказала мне об одном из самых счастливых воспоминаний детства, связанных с родителями».
Счастливое воспоминание? Она вспомнила, как дядя Лео однажды попросил её рассказать о самом лучшем дне рождения, проведённом с родителями. Она знала, что он хотел услышать её тёплые воспоминания о матери, его сестре. Она также знала, что он чувствовал вину за то, что навещал её реже, хотя и не знал о болезни сестры и о том, насколько серьёзными стали их финансовые проблемы.
«Это был мой шестой день рождения. Мама испекла мой любимый торт «Красный бархат» с таким толстым слоем сливочного крема, что сквозь него можно было провести пальцем, и никто бы ничего не заметил. Папа привязал воздушные шары по всей столовой, даже на спинки стульев. Пришло около дюжины детей и несколько родителей, чтобы хоть как-то контролировать детей, которые были в восторге. Все смеялись, болтали, были в восторге. Мы, дети, все хотели этот торт и мороженое.
«Я помню, как задула шесть свечей, и все пели «С днём рождения», дети кричали прямо-таки от восторга. Мама и папа смеялись, и они выглядели такими счастливыми. Я знала, что они меня любят…» — голос Кирры дрогнул, и она сглотнула слёзы.
«Прекрасное воспоминание. Расскажи мне о нём поподробнее».
«Их подарок был лучшим: большой белый единорог с красным бантом на шее. Я назвал его Люком в честь моего семилетнего парня. Он сгорел при пожаре».
Доктор Хикс сказал: «Давайте поговорим о Люке. Я хочу, чтобы вы сосредоточились на нём. Вы его видите?»
"О, да."
«Ты разговаривал с этим единорогом?»
Она кивнула. «Он был моим лучшим другом».
«Пусть Люк наполнит твой разум, Кирра. А теперь открой глаза, снова посмотри на часы и следи за их движением. Вот и всё, расслабься и вспомни тот прекрасный день рождения и единорога Люка».
День был кристально чистым, этот сказочно счастливый день, который шестилетняя Кирра надеялась, никогда не закончится. Она вспомнила, как носила Люка за рог. Она чувствовала детское волнение, открывая маленькие подарки от других детей. Тогда это было чудесное время, а сейчас – горько-сладкое.
Её взгляд проследил за качающимися часами. Она обняла Люка. Она слизала глазурь с торта. Дети прыгали и восторженно кричали, когда выигрывали. Постепенно день рождения, голоса всех детей начали затихать. Она не отрывала глаз от часов, слушая тихий голос доктора Хикса, рассказывающего о торте «Красный бархат», любимом десерте его дочери Пэт. Она почувствовала, как расслабляется, как погружается в кресло, чувствуя, как оно обволакивает её, успокаивает.
Все стало двигаться медленнее, одно маленькое мгновение перетекало в другое, почти сливаясь воедино, двигаясь вне времени, вне ее самой.
Мир медленно и легко исчез.
Доктор Хикс взял руку Гриффина, положил её на руку Кирры. Он спросил: «Кирра, чувствуешь, как агент Хаммерсмит касается твоей руки?»
Она кивнула. «Гриффин — он сказал мне называть его Гриффином — у него большие руки. Он тёплый и надёжный. Я думаю, он хороший человек, но пока не знаю, такой ли он крепкий, как я».
«Гриффин такой же крепкий, как старая жевательная верёвка моего бигля. Ты чувствуешь себя расслабленным?
Безопасный?"