- А я смотрю, ты все честности ищешь? - снова насмешка, - Глупый мальчишка! Тебе до Грозного далеко пока…
- Пошел ты на хер!
- Кусаешься? Это хорошо. Характер — важно, да и потенциал у тебя поразительный. Это тоже важно, чтоб ты знал. Потенциал развить в мощь при правильном нажиме реальнее, чем твоя разбитая морда.
- Помощь предлагаешь?
- Типа того. Я знаю за что ты здесь.
- Я не виновен! - рычу, но в ответ снова только потешаю.
- Это меня не волнует. Посмотрим, что из тебя слепить получится…или как? Попробуешь сам побарахтаться?
- А ты быков своих снова пошлешь?
- Я нет, только я здесь не один. У меня спина широкая, Ванечка, но она защищает не всех.
- Так это попытка подмять под свое крыло?
- Вообще…планы на тебя у меня несколько другие. Я помогу тебе, ты мне…
- И чем мне платить за твою помощь? - сплевываю снова сгусток мерзкой, железной крови, - У меня нет ни хрена.
- Пока. У тебя пока ни хрена нет, но времена меняются и те, кто были на коне, легко могут с него свалиться. Особенно если ударить правильно. Я научу тебя бить.
- Чего ради?
- А это сейчас неважно. Посмотрим на твои успехи, там поговорим…
Пять лет спустя
Мы медленно едем по горящей всеми огнями радуги Москве, а я думаю только о том, что глагол сюда лучше было бы вставить другой.
Катимся.
Мы именно катимся, примерно как к черту, но это лирика и сантименты. Здесь они абсолютно лишние.
Отец обожает фразу, что «рожденные ползать, не умеют летать». Он ее используют по отношению ко всем людям, кто ниже его по статусу. Моя семья — очень состоятельная: дома, квартиры, машины — я ни о чем не беспокоюсь. Знаю, что вы подумали сразу: очередная богатенькая принцесса, которая жалуется на свою жизнь с пьедестала, но…поверьте, моя жизнь не такая прекрасная, как вам может показаться. Машины, квартиры, дома, брендовая одежда и бриллианты, которые так красиво переливаются даже сейчас на моем запястье — у всего этого есть цена, и она, гарантирую, не в бумажках измеряется. Примерно одна душа — вот чем ты на самом деле платишь. В моем кругу это нормально. В моем мире так все живут: плевать на душу, главное достаток и состояние.
Деньги.
А деньги любят что? Правильно. Деньги.
Такие, как мы, редко общаемся с кем-то вне нашего мира, и я раньше считала, что это нормально.
До…
Клянусь, я до сих пор чувствую, как его щетина колет мои ладони, а вкус губ сводит с ума так, что приходится жмуриться. Я стараюсь об этом не думать. Ни о волосах, ни о запахе родном, ни об удивительно зелёных глазах, которые, опять же, вряд ли когда-то забуду.
Я уже и не пытаюсь.
Они преследуют меня в кошмарах с того самого вечера, когда я стала их предателем.
Ванечка…
Сколько ни беги от своего сердца, оно ведь в груди, так что не скроешься. Я честно пыталась. Из России меня вывезли примерно четыре года назад, когда семья поняла, что взять под контроль не сможет. Отец, конечно, помог понять положение дел, как умеет лучше остальных. С тех пор я больше ничего не чувствую. Если честно, то даже не помню, как было иначе. Вроде я умела сопротивляться? Вроде во мне был стержень и характер? Этого больше нет. Я стерта, и я себя ненавижу.
Стараюсь даже не смотреть на свое отражение, а когда ловлю его в окне, сразу прячу глаза.
Меня заставили вернуться, и призраки поганого прошлого разрывают на части душу. Сердце. Все внутри когтями изрезали, и я кровоточу, поэтому стараюсь не шевелиться.
Еду. Потому что так надо. У отца проблемы с бизнесом, а я — красивая. Наверно, это так и есть: мне повезло с генами. Мама была когда-то очень успешной моделью, пока не вышла замуж за только поднимающего голову бизнесмена Аристарха Синицу. Она принесла ему удачу и связи, так что скоро дело его жизни пошло в гору, но теперь все рушится — он этого позволить не может.
И вот я здесь. Дорога моя лежит в самый крутой клуб столицы, чтобы объявить о громком возвращении старшей дочери, а по-простому это обычные смотрины. Или замануха? Как там правильно говорят рыбаки? Прикормка? Я не сильна в терминах, сколько бы отец ни бился меня научить.
Рыбалка не моя, зато его стихия, так что, наверно, он знает лучше? Хотя я и сомневаюсь, что кто-то захочет взять в жены такую, как я. Красота не все окупает: моя репутация изгажена и разрушена до основания шумными вечеринками с алкоголем, проблемами с полицией и наркотиками.
Да-а-а…перед тем как сослать меня из страны подальше от досужих глаз, я здорово постаралась, чтобы себя убить. Так, мне хотелось, по крайней мере, потому что жить с тем, что я сделала, оказалось сложнее, чем представлялось…