_
4
Вечерело. Накинув на голову капюшон, Надя сидела на детской площадке подле пятиэтажной хрущёвки. Она предполагала, что Женя ещё обживется здесь, в квартире её покойной бабушки. Возможно, они уже готовят жилплощадь к продаже или что-то вроде того. Чувство была щемящим, ведь всё это принадлежало ей.
В песочнице играли дети, недалеко сидело несколько женщин. Надя же старалась лишний раз не пресекаться с ними взглядом, дабы случайно не потревожить мнительность матерей. Она внимательно следила за обоими углами дома, пока, наконец, не увидела того, кого ждала. Это был он. Куртка нараспашку, походка вразвалочку, капюшон откинут, под джинсами и кофтой жиреющее тело. Бросив в палисадник дотлевающую сигарету, Женя вошёл в подъезд. Дверь железная, с домофоном серьёзным препятствием не была.
Надя встала с лавки и направилась бродить по улицам, в ожидании позднего вечера, когда Женя ляжет спать.
Стемнело. Время близилось к полуночи, когда она вернулась во двор дома своей бабушки. Посмотрела в окно третьего этажа, свет не горел. Не было даже заметно лёгкого свечение от телевизора или ноутбука. Надя выдохнула и полная решимости подошла к подъездной двери. Огляделась — никого. Обхватила обеими руками ручку, крепко сжала её, потом упёрла ногу в стену и резко дёрнула. Магнит поддался со звуком, похожим на сильный удар. Надя вошла в подъезд, встала под лестницей, ведущей на второй этаж, и пристально вслушалась, не всполошился ли кто на шум.
Тишина.
Надя поднялась на третий этаж и остановилась возле двери бабушкиной квартиры, что находилась справа от лестницы. Немного постояла и затем позвонила в соседнюю дверь. Позвонила один раз, затем второй, третий. Наконец внутри кто-то зашевелился.
— Кого принесло-то, — доносился приглушённый знакомый женский голос.
Щёлкнул замок, дверь приоткрылась. Надя увидела лицо бабы Лены, близкой знакомой своей бабушки. Та стояла в выцветшей ночнушке.
— Здравствуйте, баб Лен, — начала Надя, — простите, что так поздно. У вас ключи от бабушкиной квартиры не остались?
— А Женя не здесь разве? Он, вроде, тут живёт.
— Нет, он сегодня дома, — соврала Надя.
— Да остались вроде, — баба Лена стала сонно рассматривать крючки на стене, потом сняла одно кольцо с двумя ключами и стала разглядывать их слабым старческим зрением, — они вроде... или не они.
— Они, они, — сказала Надя, сразу узнав чёрную ручку на плоском ключе.
Баба Лена протянула ей ключи, Надя взяла их, ещё раз извинившись за столь позднее беспокойство. Дверь закрылась. Надя снова прислушалась, тихо, как в погребе, только лёгкое гудение счётчиков. Шагнула вперёд, просунула ключ в замок и тихо-тихо, осторожно-осторожно повернула, потом ещё раз, не издав и малейшего скрипа, при этом надавливая на дверь. Всё, открыто.
Надя придерживала дверь, напрягая мышцы, чтоб петли не дай бог не скрипнули. Зашла в квартиру, где царила мёртвая тишина. Вздрогнула, когда заработал старый холодильник. Потом вынула ключ, вставила его с внутренней стороны и закрыла дверь на один оборот. Немного подумав, закрыла на второй и спрятала ключи в боковой карман украденного пуховика.
Обувь, ясно дело, снимать не стала. Дверь в комнату была открыта. Женя лежал на боку, лицом к стенке, на разложенном диване, в проникавшем сквозь окно и старый тюль уличном свете. Из-под одеяла торчали трусы, стягивающие его бесформенный зад. Справа от двери в комнату стоял сервант, а перед ним — столик с домашним телефоном. Там же лежала маленькая сумочка Жени. Надя осторожно шагнув в комнату, раскрыла молнию на сумочке и заглянула внутрь. На ощупь она нашла кошелёк, паспорт и смартфон. Надя вынула кошелёк. Отлично! Внутри была наличка, несколько тысячных купюр. Они тут же перекочевали в карман пуховика. Туда же, следом отправился и паспорт. Ей он был ни к чему, но устроить лишние проблемы этому уроду всегда приятно.
Вдруг Женя зашевелился. Сердце ушло в пятки, а Надя быстро юркнула в кухню.
Снова тишина. Наверно, просто ворочается, — подумала девушка. Но нет. Было слышно, как Женя поднимается с дивана, как скрипит пол под его ногами. Он вышел в коридор, зажёгся свет в уборной. Через тонкие стены было слышно, как журчит моча в унитазе. Перед тем, как закончить справлять нужду, Женя громко пёрнул. Затем слил воду с бочка и вышел в коридор.
Щёлкнул выключатель и зажёгся свет в кухне. Сердце Нади замерло, но она точно знала, что будет делать в этой ситуации. Дверь открылась. Едва Женя возник в дверном проёме в одних трусах, как пальцы Нади силой хватили его мягкий пах, скрутив его достоинство так, что глаза парня, заискривившись, обмерли. Он упал на бок, держась руками за промежность. Надя же вынула из мойки грязный кухонный нож, новенький и острый, и перерезала Жене горло.