Я терплю поражение.
Я не могу не думать о том, как он всегда пытался защитить меня и как из-за этого он чуть не расстался со своей жизнью. Адам всегда защищал меня, всегда присматривал за мной, не осознавая, что это я, я всегда была самой большой угрозой. Самой опасной. Он слишком хорошо обо мне думает, ставя на пьедестал, которого я никогда не заслуживала.
Я определенно не нуждаюсь в защите.
Мне не нужно, чтобы кто-то волновался за меня или интересовался мною, или рисковал влюбиться в меня. Я нестабильна. Меня необходимо избегать. Люди правильно делают, что боятся меня.
Им следует бояться.
- Эй, - Кенджи останавливается рядом, хватая меня за локоть. - Ты готова?
Я киваю. Слегка улыбаюсь ему.
Одежда, которая сейчас на мне, позаимствована. Карта, свисающая с моей шеи и скрытая под костюмом, совершенно новая. Сегодня я получила поддельную РКВ - регистрационную карту Восстановления. Это доказательство того, что я живу и работаю в компаундах – особых жилых соединениях; доказательство того, что я зарегистрирована в качестве гражданского лица на регулируемой территории. У каждого законного гражданина есть такая карта. У меня ее никогда не было, потому что в психиатрической больнице нет нужды в карте. На самом деле, я была абсолютно уверена в том, что они ждали, когда я умру там. Идентификация и не требовалась.
Но эта РКВ - особенная.
Не каждый в Омега Поинт может получить фальшивую карту. Вероятно, их чрезвычайно сложно подделать. Они представляют собой тонкие прямоугольники, сделанные из какой-то редкой разновидности титана, с выведенными лазером штрих-кодом и личными данными владельца. Карты оснащены следящим устройством, которое отслеживает местоположение гражданина.
- РКВ - вещь первой необходимости, - объяснил Касл. – Ее предъявляют при входе и выходе из компаундов, а также на месте работы. Жителям выплачивают REST-доллары - это заработная плата, основанная на сложном алгоритме, в котором учитывается сложность определенной профессии, а также количество часов, которые люди тратят на работу. В зависимости от этого определяется стоимость их труда. Электронная валюта перечисляется еженедельно и автоматически загружается в чип, встроенный в РКВ. Затем REST-доллары можно обменять в «Центрах снабжения» на еду и предметы первой необходимости.
- Потеря РКВ, - сказал он, - означает потерю средств к существованию, своих денег, своего законного статуса зарегистрированного гражданина.
- Если вас останавливает солдат и просит предъявить удостоверение личности, - продолжил Касл, - вы обязаны показать ему свою РКВ. Отказ, - добавил он, - приведет к... очень неблагоприятным последствиям. Гражданские лица, перемещающиеся по территории без карт, расцениваются как угроза Восстановлению. Их считают теми, кто намеренно бросает вызов закону; их считают лицами, достойными подозрения. Отказ от сотрудничества в любом его проявлении - даже если вы просто не желаете, чтобы каждый ваш шаг отслеживался и контролировался - превращает вас в тех, кто симпатизирует повстанцам. А это, в свою очередь, превращает вас в угрозу. А угрозу, - сказал он, - Восстановление устраняет не колеблясь.
- Таким образом, - сказал Касл, делая глубокий вдох, - вы не имеете права потерять и не потеряете свою РКВ. На наших поддельных картах нет ни следящего устройства, ни чипа, необходимого для контроля за REST-долларами, поскольку их у нас тоже нет. Но! Это не значит, что они не обладают той же ценностью, - сказал он. - И, в то время, пока для гражданских лиц на регулируемой территории они являются неотъемлемой частью существования, здесь, в Омега Поинт, они считаются привилегией. И относиться к ним вы будете соответствующе.
Привилегия.
Помимо множества других вещей, о которых я узнала на утренней встрече, я поняла, что эти карты дают только тем, кто отправляется на миссии за пределы Омега Поинт. Все люди, присутствовавшие сегодня в той комнате, были тщательно отобраны как лучшие, сильнейшие, самые надежные. Пригласить меня туда было смелым шагом со стороны Кенджи. Теперь я понимаю, что это был его способ сказать мне о том, что он доверяет мне. Несмотря ни на что, он говорит – как и все остальные – что мне здесь рады. Это объясняет и то, почему Уинстон и Брендан чувствовали себя так комфортно, открываясь мне. Потому что они доверяют системе Омега Поинт. И они доверяют Кенджи, если он говорит, что доверяет мне.
Так что теперь я - одна из них.
И каково же мое первое официальное задание?
Я должна сыграть роль воровки.
Глава 19
Мы поднимаемся наверх.
Касл присоединится к нам в любую минуту для того, чтобы вывести нашу группу из этого подземного города в реальный мир. Для меня это будет практически первая за три года возможность увидеть то, что случилось с нашим обществом.
Мне было четырнадцать, когда меня забрали из дома за убийство невинного ребенка. В течение двух лет я находилась то в больнице, то в адвокатском бюро, то в исправительном центре, то в психиатрической палате, после чего они, наконец, решили избавиться от меня навсегда. Заточить меня в психиатрической больнице было худшим решением, чем тюрьма; по мнению родителей, было бы разумнее отправить меня в тюрьму, потому что тогда охранникам пришлось бы обращаться со мной как с человеком. Вместо этого, за последний год со мной обращались так, словно я - бешеное животное, заточенное в темной дыре без всякой связи с внешним миром. Большую часть того, что стало с нашей планетой, я видела через окно камеры или когда бежала, спасая свою жизнь. И теперь я не знаю, чего ожидать.
Но мне хочется увидеть.
Мне необходимо это увидеть.
Я устала бродить вслепую, устала полагаться на свои воспоминания о прошлом, на кое-как собранные воедино частички и кусочки настоящего.
Единственное, что я действительно знаю, так это то, что Восстановление за последние десять лет стало привычным понятием.
Я знаю об этом, потому что они начали свою кампанию, когда мне было семь лет. Я никогда не забуду те мгновения, когда все начало разваливаться на части. Я помню те дни, когда все еще было вполне нормальным, когда люди умирали от естественных причин, когда еды, и денег для нее, было достаточно. Это было до того, как рак стал повсеместным заболеванием, и до того, как погода превратилась в буйное, полное гнева создание. Я помню, как все были рады Восстановлению. Помню надежду на лицах учителей и новостные выпуски, которые нас заставляли смотреть посреди учебного дня. Я помню все это.