Мои плечи от неожиданности напрягаются. – Кажется, вы говорили, что мне нужно тренироваться в одиночку.
Он на мгновение отводит взгляд в сторону. Чешет за ухом, прячет свободную руку в карман. - На самом деле, я не хотел, чтобы вы работали в одиночку, - говорит он. - Просто никто не вызвался на это задание.
Не знаю, почему так перехватило дыхание, почему я так удивлена. Я не должна удивляться. Не каждый может быть Адамом.
Не каждый может чувствовать себя в безопасности рядом со мной так, как он.
Никто, кроме Адама, не прикасался ко мне, получая при этом удовольствие. Никто, за исключением Уорнера. Но, несмотря на лучшие намерения Адама, он не может тренироваться со мной, у него полно других дел.
Дела, о которых никто не хочет мне говорить.
Но Касл смотрит на меня глазами, полными надежды, добрыми глазами, которые понятия не имеют, что слова, предложенные им, гораздо хуже. Хуже, потому что, несмотря на то, что я знаю правду, мне все равно больно ее слышать. Больно помнить о том, что, хоть я и живу в безопасной раковине с Адамом, остальной мир по-прежнему видит во мне угрозу. Чудовище. Мерзость.
Уорнер был прав. Неважно, куда я пойду, я не смогу убежать от себя.
- Что изменилось? – спрашиваю у него. - Кто теперь желает тренировать меня? - Я замолкаю. - Вы?
Касл улыбается. От этой улыбки стыдливый румянец жаром разливается по шее и, проходя по спине, жалит мое самолюбие. Я едва справляюсь с желанием выскочить за дверь.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, хочу я сказать, не жалейте меня.
- Хотелось бы мне иметь свободное время, - говорит мне Касл. - Но Кенджи, наконец, свободен, - мы смогли перестроить его график - и он сказал, что будет счастлив поработать с вами, - секунду он колеблется. - То есть, если вы не против.
Кенджи.
Я хочу громко рассмеяться. Конечно, Кенджи, возможно, единственный человек, готовый рисковать, работая со мной. Однажды я его ранила. Случайно. Но мы нечасто встречались с тех пор, как он привел нашу компанию в Омега Поинт. И то, казалось, он лишь выполняет задание - после его завершения он вернулся к своим делам. Очевидно, Кенджи здесь важная птица. У него может быть миллион занятий, дел, которыми нужно управлять. Похоже, что люди любят его, более того - уважают.
Интересно, они когда-нибудь видели его в роли противного сквернослова Кенджи, с которым я впервые повстречалась?
- Конечно, - отвечаю я Каслу и впервые с тех пор, как он пришел, пытаюсь состроить гримасу радости. - Здорово.
Касл встает. Его горящие глаза светятся удовлетворением. - Прекрасно. Завтра я попрошу его встретиться с вами за завтраком. Вы можете вместе поесть и сразу начать.
- Ох, но я обычно...
- Я знаю, – обрывает меня Касл. Теперь его улыбка вытягивается в тонкую линию, а лоб морщится от беспокойства. – Вам нравится есть вместе с мистером Кентом. Мне известно об этом. Но вы почти не проводите время с остальными ребятами, мисс Феррарс, и если вы намереваетесь остаться здесь, то придется научиться доверять нам. Люди в Омега Поинт любят Кенджи. А он сможет поручиться за вас. Если они увидят, как вы проводите время вместе, то почувствуют себя более уверенно в вашем присутствии. Это поможет вам освоиться.
Жар разливается по моему лицу горячим маслом; я вздрагиваю, чувствую, как дергаются пальцы, пытаюсь остановить бегающие глаза, пытаюсь притвориться, что не ощущаю боль, засевшую в груди.
- Они… они боятся меня, - я говорю, потом шепчу и замолкаю. – Я не… я не хотела никого беспокоить. Я не хотела путаться под ногами...
Касл вздыхает, громко и протяжно. Он смотрит вверх-вниз, почесывая мягкое местечко под подбородком. - Они боятся только потому, - наконец, говорит он, - что не знают вас. Если вы хоть немного постараетесь, приложите хоть малейшие усилия, чтобы узнать кого-нибудь…, - он останавливается. Хмурится. - Мисс Феррарс, вы здесь уже две недели и вряд ли разговаривали с соседками по комнате...
- Вовсе нет… я думаю, они замечательные...
- И все же игнорируете их? Не общаетесь с ними? Почему?
Потому что у меня никогда не было подруг. Потому что я боюсь, что сделаю что-то не так, скажу что-то не так, и они в конечном итоге возненавидят меня, как и все другие девочки до этого. Они мне нравятся слишком сильно, поэтому будет больнее принять их неизбежное неприятие.
Но я ничего не говорю.
Касл качает головой. - Вы отлично справились в первый день приезда. Вы, казалось, почти сдружились с Бренданом. Я не знаю, что произошло, - продолжает Касл. - Я думал, вы без проблем вольетесь в коллектив.
Брендан. Худой мальчик с платиново-светлыми волосами и электрическим током, бегущим по его венам. Я помню его. Он был добр ко мне. - Мне нравится Брендан, - говорю я Каслу, сбитая с толку. - Он расстроен из-за меня?
- Расстроен? - Касл качает головой, громко смеясь, но не отвечает на мой вопрос. - Я не понимаю, мисс Феррарс. Я пытался быть терпеливым с вами, пытался дать вам время, но, признаюсь, я растерян. Вы были совсем другой в день приезда - вы были взволнованы своим появлением здесь! Но прошло меньше недели, и вы совсем ушли в себя. Вы ни на кого не обращаете внимания, даже когда ходите по коридорам. Что случилось с общением? С дружбой?
Да.
Мне понадобился один день, чтобы поселиться здесь. Один день, чтобы осмотреться. Один день, чтобы восхититься совсем иной жизнью, и один день для остальных, чтобы выяснить, кто я и что я натворила.
Касл ничего не говорит о матерях, которые, завидя меня в коридоре, спешат убрать своих детей с моего пути. Он не упоминает о враждебных взглядах и недоброжелательных словах, которые сопровождают меня со дня приезда. Он ничего не говорит о детях, которых предупредили держаться подальше, и горстке пожилых людей, которые слишком пристально наблюдают за мной. Я могу только представить, что они слышали и откуда набрались этих историй.
Джульетта.
Девушка со смертельным касанием, которая вытягивает силы и энергию у людей, пока они не начинают слабеть, безвольными тушами оседая на пол. Девушка, которая провела большую часть своей жизни в больницах и центрах для несовершеннолетних. Девушка, которую отвергли собственные родители, которой навесили ярлык безумной и приговорили к изоляции в приюте, где даже крысы боялись жить.
Девушка.
Ее настолько переполнила энергия, что она убила маленького ребенка. Замучила малыша. Заставила задохнуться взрослого человека. Ей даже не хватило порядочности убить себя.