В конце концов, осталась только Мари. Ее борьба с Викторией не стала менее напряженной. Ногти царапали, зубы кусали, руки и ноги наносили удары.
Когда зверь двинулся в ее сторону, Эйден произнес:
— Ее не нужно. Пока не вытащу вампира. Ладно?
Зубастик фыркнул, кивая.
— Хороший мальчик, — сказал Эйден. — Когда все закончится, я приласкаю тебя.
Зубастик высунул красный влажный язык, даже завилял хвостом.
Эйден повернулся к дерущимся девушкам. Они катались по земле, их удары кулаками стали более точными — в нос, горло, живот, а удары ногами — более яростными. Они не швыряли друг друга и не выдирали волосы. Это были сокрушительные, смертельные удары без капли пролитой крови.
Как проще всего разнять ведьму и вампиршу?
Калеб замямлил, и Эйден постарался не отвлекаться.
— Виктория. Приготовься. Пожалуйста.
Прошла секунда, прежде чем она отреагировала. Метнулась к стене и прижалась, широко расставив руки и вцепившись ногтями в камень, словно это единственное, что держало ее на месте.
Мари крутанулась, повернувшись лицом к Эйдену.
— Времени почти не осталось, — съехидничала она.
Он поднял подбородок, отказываясь сдаваться.
— Почти не осталось тогда для всех нас, потому что я заберу в могилу и тебя.
— Попробуй.
— И сделаю.
— Правда? А что насчет нее? — Усмехаясь, Мари вытянула руку и пошевелила пальцами, показывая кольцо, очень похожее на то, что носила Виктория.
Живот скрутило, когда Эйден понял, что вот-вот произойдет.
Виктория бросилась вправо, подальше от ведьмы, как раз когда Эйден прыгнул вперед, чтобы загородить путь и заставить ведьму выплеснуть жидкость на него. Но он опоздал, Мари двигалась быстрее. Капли яда упали на лицо, шею, руку и бок Виктории. Она тут же согнулась и закричала от боли, одежду и плоть опалило.
Эйден изменил направление, врезался в Мари, и они покатились. Оказавшись сверху, прижал ее руками и ногами. Он был так зол, что едва не ударил ее. Он никогда не бил девчонок раньше и сейчас начинать не хотел. Вместо этого он вскочил на ноги и отошел.
— Хватай ее, — выдавил он сквозь зубы.
Зубастик сцапал ведьму и отбросил ее к стене. У нее вырвался страдальческий стон.
— Держи ее.
Зверь вернулся к ней и зубами пригвоздил к земле.
Она попыталась вырваться.
— Пусти меня!
Эйден поспешил к Виктории, поднял дрожащее тело и поднес запястье ко рту. Она сразу укусила, втягивая кровь.
— Объяви встречу открытой, — приказал он ведьме.
— Почему бы тебе не подойти и не спросить в лицо? — плюнула Мари.
Чтобы она снова заманила его в сети? Ха!
«Делай, что она говорит», — взмолился Калеб. — «Нужно делать то, что она говорит.»
«Калеб! Чувак. Этого не будет. Оставь парня в покое. От нее одни неприятности», — подал голос Джулиан.
«Нет. Она не такая!»
Джулиан выругался.
Как и Эйден, Элайджа попытался объяснить, что он в ловушке. Только все было бесполезно, Калебу нельзя было ничего доказать.
Виктория почти перестала дрожать, и зубы разжались на запястье Эйдена. Свободной рукой он пригладил ей волосы у лица. Нарастающая дрожь вызывала туман в голове.
— Думаю, я останусь тут, — ответил Эйден. Глаза Виктории были закрыты, дыхание — тяжелое. От нее исходило напряжение, но она не кричала. — А теперь объяви встречу открытой, Мари, или я разрешу зверю съесть тебя. Если же на тебе есть защита от смерти, будешь жить в его желудке, плавясь в желчи и кислоте. В вечной боли, без надежды на смерть.
— Мне плевать! Слышишь меня? Плевать мне. Я могу объявить встречу открытой, ты прав. Мне не нужны старейшины. Но твоим друзья придется умереть, и они умрут. В полночь. Они опасны. Они — зло. Они умрут.
Она не собиралась идти на уступки, и если все, что она говорит — правда, они умрут через несколько минут. Он просто должен заставить ее. И был только один способ сделать это.
Он мягко положил Викторию на землю, встал и приблизился к Зубастику.
— Что бы ни случилось, продолжай ее держать, — сказал он, похлопав зверя по боку.
Легкий кивок.
«Что ты делаешь?» — потребовал Калеб. — «Не трогай ее. Пожалуйста, не трогай ее. Мы ее любим.»
— Есть только один способ покончить со всем этим благополучно для всех, Калеб. — Он надеялся.
«Вселиться в нее?»
— Да. — Он заставит ее объявить встречу открытой. Он только молился, чтобы это сработало. — И пока мы там, ты поищешь частицы своего прошлого в ее памяти. Неплохо звучит? — Если нужно заключить с душой сделку, он готов.