— Еще, — прошептала она.
Напряжение между ними усилилось. Она была такой мягкой. И все время тихонько урчала, подгоняя его. Кровь вскипела в его жилах, заставляя его пылать, сжигая органы в пепел и давая ему новую жизнь.
Жизнь, в которой он мог летать, размышлял он, и терять опору под ногами. Руки Виктории скользили в его волосах, царапая кожу головы ногтями, и ему это нравилось, он хотел большего.
— Я хочу укусить тебя, — сказала она, слова прозвучали нетрезво и невнятно.
— Да. — Он не сомневался. Ему нравилось, когда она кусала его. Он был уверен, что его можно было счесть рабом крови, но ему было все равно. Он любил эту девушку, и стал бы для нее кем угодно.
— Мне не стоит этого делать.
— Пожалуйста.
Она проложила дорожку из коротких поцелуев вдоль его щеки, челюсти, затем шеи, легонько касаясь кожи языком. Да, именно об этом он мечтал еще до того, как встретил ее. Просто быть с ней, давать и брать, как сейчас. Целовать ее снова и снова — бесконечно.
— Уверен?
— Да, прошу тебя.
Ее острые зубы уверенно погрузились в его вену. Боли не было. Ее рот, язык, зубы — что-то вырабатывало наркотик, химическое вещество, которое притупило чувствительность кожи еще до того, как прошло по телу, лаская его изнутри. Да, да.
Его глаза приоткрылись, и он понял, что больше уже не на улице. Его окружали четыре стены, окрашенные в белый. Все в комнате было белым. Огромная кровать с балдахином, задрапированная белым мехом. На туалетном столике стояла ваза с белыми цветами, от которой воздух наполнялся ароматом. Комода с зеркалом не было, но был компьютер и игровая приставка, впрочем, выглядело так, будто ими никогда не пользовались. Слишком много пыли.
— Так здорово, — прошептала она. — Так… — Она отпрянула от него, часто дыша. — Опасно.
Капелька крови скатилась по шее, он почувствовал теплое скользящее движение, но не вытер ее.
— Мне нравится, — напомнил он ей, казалось, он тоже пьян.
Она вытерла рот тыльной стороной руки.
— Мне слишком это нравится. В следующий раз ты должен мне отказать.
— Я никогда не скажу тебе «нет». — Пока он говорил, его охватила вялость. Потеря крови вкупе с бессонными ночами, напряжением, переживаниями, сражениями и этим наркотическим поцелуем внезапно сделали свое дело, и его коленки подогнулись.
Виктория бросилась к нему, обхватила его руками и поддержала, а затем помогла дойти до кровати. Когда он упал на матрас, его глаза уже закрылись.
— Спи, — произнесла она. — Я позабочусь о тебе.
Он верил ей, и поэтому подчинился. Он заснул.
Глава 21
«Я в кровати с Райли, и он не в волчьем обличье», — подумала Мэри Энн. Головокружительно. Он человек, и они снова вместе. Ненадолго. И меньше, чем через два дня, они могут умереть. В этот момент все было невинно. Оба были одеты и не целовались. Они просто уютно устроились друг с другом, ее голова лежала на его груди, его сердце билось у ее уха, а его рука ласкала ее спину. Они говорили. Или только что говорили.
Сейчас они молчали. Его спальня находилась рядом со спальней Виктории, и они слышали, как вампирша вернулась. С Эйденом. У них был короткий, приглушенный разговор, а потом все стихло. И эта тишина перекочевала в эту комнату, принеся с собой напряжение.
Сексуальное напряжение. Осознание.
Мэри Энн пыталась отвлечься от мыслей о том, что происходило по соседству — и что могло бы произойти здесь. Она изучала святая святых Райли, место для абсолютного отдыха и покоя. Видеоигры, компьютер, кресла с подголовниками, коврик для отдыха. Единственным, что отличало это место от собственности скучающего миллиардера, полного решимости развлечься, была стена, увешанная оружием. Каждый ее дюйм закрывали ножи всех форм и размеров. Очевидно, он серьезно относился к своим обязанностям защитника.
— Давно ты служишь стражем Виктории? — спросила она.
— С тех пор, как она родилась.
— Давненько.
— Не в этом мире.
Верно.
— Чем ты занимался до этого?
— Тренировался, в основном. Когда волку поручают задание, он с ним умирает. Поэтому волкам дают всего одно поручение. Она была моим.
— Значит, вы связаны?
Его дыхание всколыхнуло несколько прядок ее волос.
— Ничего подобного. Если она умрет, это будет значить, что я провалил свое задание. А это значит, что я тоже заслуживаю смерти.
Они убьют его?
— Нет!
— Да. — Его пальцы двинулись вверх и вниз по ее руке, поглаживая. — Никто не доверится мне снова, и я буду опозорен. Поверь мне, лучше смерть. — Его нежность почти отвлекла ее. — Но ты сильнее вампиров. Ты можешь убить их той жидкой фигней, которую выделяют твои когти. Я слышала, как ты рассказывал Эйдену.
— Это не сделает мне большой чести.
Она сжала его рубашку, сминая материал, боясь отпустить.
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы уйти от вампиров?
— Нет. Мы не рабы. Мы даже не слуги. Но Влад привел нас в этот мир, и его люди когда-то опекали нас. Как мы можем не отплатить им за их покровительство?
Верный, как пес. В точности, как сказала Виктория.
— Но вы защищаете именно вампиров, а Эйден не вампир, и все же ты последовал за ним. Ты бы сделал это, если бы вампиры обратились против него?
За вопросом последовало несколько мгновений тишины. А потом:
— Я видел, как люди жили и умирали веками, и я видел хаос, который возникает, когда нет лидера и правил. Влад создал наши правила сам. Если кто-то был сильнее его, он мог занять его место. Дмитрий это сделал. Потом Эйден доказал, что сильнее Дмитрия. Это значит, что Эйден — неважно, какого он происхождения — подходит для того, чтобы возглавить как вампиров, так и оборотней. Я буду защищать его, как всегда защищал Викторию.
До последнего вздоха, подумала она. Был ли он так же предан своим бывшим девушкам? И почему ей вдруг захотелось избить тех бывших в кровавое месиво? Она обычно не думала в первую очередь о насилии. И во вторую тоже. И даже в третью.
— Сколько у тебя было девушек? — спросила она.
Он легко переключился на другую тему.
— Много.
— И не счесть?
Он утомленно вздохнул, будто она только что спросила, насколько толстой ее задница выглядит в джинсах.
— Ты ведь знаешь, что я уже давно живу, верно?
— Да. — Но ей все равно нужно было знать, сколько девушек завоевало его сердце. Иначе она всю жизнь могла бы задаваться вопросом и чувствовать себя так, словно стоит на сцене в разгар конкурса красоты, а его бывшие стоят вокруг, указывают на нее и смеются. Глупо, но это так. Особенно с учетом того, что они с Райли не протянут дольше, чем сработает ведьмино проклятие. — Просто скажи приблизительно.
Нежное поглаживание прекратилось.
— Я думал, мы не собирались ссориться.
— Не собирались.
— Если я тебе отвечу, мы поссоримся.
Значит, он не мог оценить даже приблизительно. Ох.
— Ты когда-нибудь любил?
— Нет.
А как же я? хотела она спросить, но не стала.
— Сколько обычно длились твои отношения?
— Некоторые дольше, чем другие, — ответил он настороженно.
Это означает, что некоторые даже и не были отношениями? Просто легкие и быстрые победы?
— Ты расставался с ними, или они с тобой?
Он застонал.
— Ты убиваешь меня сейчас, ты знаешь об этом?
Она убивала саму себя. Но может быть… только может быть, она настаивала на ответах, чтобы легче было оставить его, когда придет время. Она могла бы сказать себе, что была одной из тысяч, ничего не значила и была преходящим увлечением. Это причинит ей боль, уничтожит ее, но в конечном счете, она переживет. Верно? Она не будет пытаться искать его, чтобы начать все заново. Он останется в безопасности.