— По мужской части, значит? — прошипел он так, что я вжала голову в плечи. — Сейчас я тебе покажу мужскую часть!
— Не надо! — пискнула я, предвидя продолжение: животный секс как доказательство состоятельности. — Я о здоровье. Ну, о болячках всяких от женщин. Ты проверял когда-то?
Свен затих, задумался, потом глянул на штаны, снова задумался и огорошил недоумённым:
— А надо?
Застонала и уткнулась лицом в подушку.
Темнота, беспробудная темнота! Пока нос от сифилиса не впадёт, к лекарю не пойдут. И интимной гигиены наверняка никакой.
— Так, штаны снимай, посмотрю хоть. И мойся там чаще. Выделения, сыпь какая случались? Рези, боли?
Уролог из меня как из Свена айтишник. Поверим пациенту на слово и велим подмываться антисептиком. Отваром ромашки, например. Всё лучше, чем ничего.
— Нет, вроде, — неуверенно ответил Свен и прищурился. — А тебе зачем?
— Болезнь подхватить не хочу.
На меня воззрели так, будто я публично групповым сексом занималась. Нет, и до этого, взгляд Свена теплом не отличался. Оно и понятно, на скромной машиной кухне мне объяснили, женщины о сексе не разговаривают, о разнице физического строения полов не подозревают — неприлично. Думай, Ира, об Англии, как, по легендам, завещала королева Виктория, а большего не требуется. Так и тут: муж — заразить? Да кляп тебе в рот за оскорбление!
— Я с дешёвыми женщинами не связываюсь, — обиженно фыркнул Свен. — И если на то пошло, это я у тебя спрашивать о женском здоровье должен.
Вот шовинист! Я ему племенная кобыла?
— Свен, говорю сразу: я не сосуд для семени, — сказала зло, не выбирая выражений. Ибо достало. — И не продукт жизнедеятельности Ио, как учит ваша религия, а человек. Со своими желаниями и планами. И либо ты признаёшь, что я тоже имею права, а ты — обязанности, или извиняйся перед градоправителем: свадьбы не будет. Ты собираешься меня пользовать, а мне, видишь ли, даже знать не положено, чем ты болел. И ради чего, спрашивается? Чтобы тебе хорошо было? А ты, Ира, лечись, умирай, только потому, что один беспечный…
— Заткнись. Схожу. Прямо с тобой, чтобы не зудела, — отмахнулся Свен. — Как быка на ярмарке выбираешь! Твердишь, тебе плохо, а мне, думаешь, приятно? Я бабу хочу, она не даёт, хожу тут, зубами клацаю, пока её малайонцы лапают. Ни ласки, ни доброго слова, вечные отговорки. С виконтом опять-таки Свен. А в награду?
— Иди сюда за наградой, — вздохнула я и протянула руки.
Не переломлюсь, если поцелую, зато успокою.
Насупившийся Свен наклонился, всем своим видом показывая, я нанесла ему неизгладимую обиду. Обхватила это чудо за шею и ткнулась губами сначала в колючий подбородок, а затем отыскала губы.
Зубы мы чистили. И рот полоскали. И ещё хотим, на место виконта. Целуемся неумело, хотя и уверено. Думала, зайдёт дальше — нет отстранился, зато довольный. Улыбка до ушей. Улыбнулась в ответ и заработала ласку — поглаживание выступающих частей тела.
— Скорей бы зажило! — посетовал Свен.
Откуда только желание взялось? Или куда-то прежних женщин сплавил? Глазами ведь пожирает. Откуда взялось? Хотя, помнится, ещё полгода назад, когда на кухне купалась, Свену моё тело тоже нравилось, только тогда переспать со мной было ниже магического достоинства.
— Что ты придумал с виконтом? — на время увела разговор от постели
Маг загадочно улыбнулся.
— Увидишь. Гильдия — великая вещь.
Видимо, виконта ждала коллективная месть. И понос, и золотуха, как говорится.
— А как дела с Вратами?
— После солнцестояния вылазка. Надеюсь, ты оправишься. Прости, но свадьба раньше, — Свен наклонился и снова поцеловал: понравилось. — Ничего, после никаких дел до жнивья. Будем обустраивать дом. Я договорился, капитан городской стражи отпустил. Молодая жена и всякое такое.
Маг блаженно улыбнулся и с неохотой встал. Будь его воля, организовал бы медовый месяц прямо сейчас.
Я сидела и ела яблоко, когда в комнату, оттолкнув пытавшуюся помешать ему служанку, вломился виконт. Выглядел он так, будто собирался убить на месте. На всякий случая даже нащупала под подушкой кинжал, который оставил Свен. Знаю, убийца из меня аховый, хотя, кажется, защищая Андреаса, взяла грех на душу, но спокойнее так. Пригрожу, вдруг отстанет?
— Ты! — палец виконта упёрся в грудь.
— Я, — с готовностью подтвердила очевидное и крепче сжала рукоять.
— Вели всё это прекратить, иначе пожалеешь! — выплюнул виконт, буравя меня бешеным взором.
— Простите, милорд, я не знаю о чём вы.