— Помогу, Гена.
— Я сегодня позвоню тебе, а завтра или послезавтра зайду обязательно.
После ухода отца, ещё раз взглянув на свалившееся с неба богатство (семьсот баксов — минуту назад и мечтать о них не смел!), Егоров решил немедленно наказать Самсонова — душа кипела обидой за дочь, за себя, за всё накопившееся…
Мамонт упоённо работал. Ему недавно заказали поэму о нерадивых работниках медицины — врачах и медсёстрах, заказала ассоциация народных целителей. Целители нападали на медиков, чтобы отбить клиентуру.
Мамонт пошёл по проторенному пути — взял за основу старый поэтический материал по теме и переработал на новый лад. Он решил, что детский стиль охватит тему полнее, поэтому взял в оборот «Доктора Айболита». По-новому поэма именовалась коротко, но хлёстко, как пощечина: «Ветеринар».
Для невежественных слушателей — а Мамонт знал, что народные целители в основной массе своей бывшие троечники с неполным средним образованием, не говоря о медицинском, — так вот, для невежественных слушателей к поэме прилагалась таблица с пояснением значения «трудных» слов. Гидропирит Мамонт вписал в таблицу как химическое токсичное вещество, в быту используемое для осветления волос.
Дальше следовало объяснить, почему в походной аптечке доктора оказался пресловутый осветлитель. На свет божий появилась молодая дерзкая ассистентка — старичка Айболита потянуло на «сладенькое». Ассистентка дни напролёт красила ногти, осветляла волосы гидропиритом и втихушку потягивала из мензурок медицинский спирт.
Мамонт оторвался от печатания — на мониторе компьютера поэма выстраивалась аккуратными типографскими четверостишьями — и счастливо вздохнул, сто тысяч за «Ветеринара» он с целителей снимет, это факт!
За спиной вдруг кто-то тяжело задышал, и Мамонт испуганно дёрнулся.
Егоров что есть силы всадил поэту кулаком между глаз. Кабан опрокинулся на пол, зацепив собой компьютер. Монитор лопнул. Хищно улыбаясь, Егоров встал ботинком на клавиатуру и хлёстко врезал Самсонову пинком в лицо.
Мамонт хрюкнул, блеванув кровью.
— Пидор! — рявкнул оскорблённый отец. Он ещё раз пнул кабана в брюхо и, брезгливо кривясь, пошёл прочь. Что ещё взять с подонка? Придётся Машку на аборт тащить. Прерывать первую беременность очень нежелательно. Если что с ней случится, он уроет кучерявого гада — удавит по-тихому.
Мамонт, сплевывая кровь и кривясь от боли, привстал на руках — сука, как он вошёл? Неужели дверь была не заперта?
С сожалением обозрев угробленный монитор и держась за разбитую переносицу, Мамонт вытащил флеш-карту из проёма компьютера, достал из ящика стола ноутбук, вставил в него — на экране ноутбука высветилась поэма. Целая. Мамонт не раз бывал в передрягах и, когда творил, немедленно всё сохранял для верности.
Сука Егоров, и дочь его сука. Но он отплатит за унижение. Не такой он человек, чтобы позволять каждому козлу…
Умывшись, Самсонов стал названивать своему другу-бандиту. На днях у крутого авторитета намечалось торжество — сорокапятилетний юбилей, и Мамонт сочинял оду о правильном разводиле и боссе суровых ребят.
Самсонов ждал, когда ответят, и попросит вместо гонорара за оду наказать Егорова — избить до крови. При этой мысли Самсонов заулыбался, глядя в зеркало на свою вспухшую физиономию — изобьют до крови, и только. Он ведь не зверь, не хочет смерти отца своей бывшей невесты…
Геннадий вернулся домой мрачнее тучи — расправа над Мамонтом нисколько не удовлетворила его, не уняла отцовской боли. Почему Машка выбрала такого идиота? Вокруг тысячи прекрасных молодых людей, красивых, по-спортивному подтянутых, умных и умеющих ценить любовь достойных женщин! Нет, надо было подсесть на никчемного, значительно старшего по возрасту дурака!
У порога квартиры взволнованная жена пристально посмотрела ему в глаза. Геннадий понял: опять что-то неладное в семье. Ох, как достала его Машка! А ведь ещё одна красавица подрастает — Наташке уже пятнадцать, скоро тоже начнёт вычебучивать, тогда держитесь, родители! С одной девахой тяжело, а когда две начнут выкидывать коленца, тогда всё — полная амба!
— Ну, что? — спросил он напряженно.
Жена отвела взгляд.
Геннадий торопливо полез в нагрудный карман джинсовой куртки, вытащил деньги, полученные от отца, — пятьсот долларов (двести пока придержал).
— Возьми.