***
Опять наступал вечер и вновь гнетущее чувство шло вслед за мной. Я не любила вечер, потому что знала, что он принесет вместе с собой. Он всегда приносил одно и то же – одиночество и душераздирающую тоску. Но в тоже время я любила его. Потому что вместе с ним приходило, и время когда она могла помечтать. Днем совершенно не было времени на то, чтобы задуматься об этом. Я вся сосредотачивалась на работе, и даже находясь постоянно рядом с Питером, редко когда вспоминала о своих чувствах, лишь мельком отмечая отдельные моменты. Может оно и к лучшему иначе я бы уже давно сошла с ума. Но в то же время, просыпаясь, каждое утро, я ждала вечера, когда приду домой, и снова будет представлять себя и его, нас… вместе. Я снова буду мечтать, что когда-нибудь мое одиночество уйдет навсегда, что когда-нибудь он разгонит мою тоску.
Я укачала Рейчел, отпустив няню пораньше, поиграла с дочкой в «дом», представив себя ее вымышленной дочерью, от души посмеялась, когда Рейч, пыталась рассказать мне на своем лопочущем языке события сегодняшнего дня и уложила ее спать. Переодевшись в мягкую цветную пижаму, я приняла ванну, взяла из холодильника мороженое и уселась за компьютер, чтобы подумать над психологическим портретом преступника. Нет, нечто подобное, конечно, было составлено, но это меня совсем не удовлетворяло, так как совсем не давало ответов на вопросы.
Однако я никак не могла сосредоточиться на работе. Из головы не шел Питер. Я все думала о том, какой опасности он подвергается. Безусловно, эта опасность была основой нашей работы, но если и раньше я переживала за него, то теперь столкнувшись с этими убийствами, стала переживать еще больше. Я все думала о том, насколько он подходит под описание жертв. Я думала не только о его внешности, но и поведении, характере.
Его последняя девушка – Тереза, была наиболее приятной персоной из всех, кого я знала. По крайней мере, она была влюблена в него – искренне и преданно. Но Питер решил с ней расстаться, заявив, что не может обманывать надежды девушки. Что ж, во всяком случае, это отличает его от всех жертв. Те, вряд ли, были так благородны.
Я в эту минуту лежал у себя на кровати и думал о той единственной, которая существовала для меня во всем мире. Я думал о том, кто ждет ее дома, когда она возвращается с работы. Есть ли у нее мужчина? Готовится ли она к замужеству? Я ведь даже толком ничего не знаю о ней, о ее личной жизни. После того как Кет рассталась с Майклом, при чем очень болезненно, она тщательно оберегала свое личное пространство, даже от меня. В особенности от меня. Ведь, хотя Кетрин никогда не упрекала меня в том, что я стал косвенным поводом для ее расставания с женихом, я-то понимал, что если бы не ее назначение ко мне в напарники все было бы иначе, и мисс Кетрин Робинсон вполне могла бы уже быть миссис Гордон.
Я усмехнулся своим же мыслям, представив раздраженное лицо «Кет-феминистки», которая с пылом станет мне доказывать, что если бы она хотела стать миссис Гордон, то стала бы ей еще до назначения.
Мне так хотелось сейчас позвонить ему. Сказать все. Открыть душу. Так хотелось признаться во всем. Но разве я могла? Разве могла я так рисковать, не зная наверняка, как он отреагирует. Да и зачем я ему? Я поставила мороженое обратно в морозилку и легла в кровать. Конечно, он просто мило улыбнется мне своей голливудской улыбкой и скажет, что тоже испытывает ко мне нечто подобное. Но ведь это не то. Это совсем не то, что мне нужно. Он просто отдает дань памяти нашему прошлому, он любит меня как мать своего ребенка, он уважает меня как коллегу, он, возможно, даже любит меня как друга, но больше никогда он не полюбит меня как женщину. Кому я нужна?! Любой всплеск моих эмоций может разрушить нашу дружбу, так сложно выстроенную, наш крепкий, но чисто платонический союз. Да мы хорошая крепкая пара, в которой каждый может положиться друг на друга. Но это только рабочие, дружеские, деловые отношения. А если я все расскажу, то не станет даже этого. Мы не сможем смотреть друг на друга по-прежнему. И только ради сохранения хотя бы дружбы нужно терпеть.
Как я хотел бы приехать к ней сейчас среди ночи. Увидеть ее сонную, только что вылезшую из постели с недовольным видом смотрящую на меня за то, что разбудил ее в полчетвертого утра. Как бы я хотел собрать ее в охапку, крепко обнять и прокричать, как я ее люблю. Я бы хотел целовать ее безудержно и безостановочно. Черт, да будь я на ее месте, я бы послал себя к чертям собачьим и собрал вещи, переведясь в другой отдел. Она не ждет этого и не хочет, ей достаточно просто дружбы и пусть будет хотя бы так, чем совсем никак. Она слишком честна, чтобы соврать мне о своих чувствах. Она не станет обманывать меня и не станет мучить. Она просто уйдет. Переведётся в другой отдел. И мы изредка будем видеться в коридорах, сухо здороваясь друг с другом. Я буду навещать Рейчел, но она почти всегда будет игнорировать наши встречи под любым предлогом, оставляя меня с дочкой наедине. Один раз я уже потерял ее и не совершу повторной ошибки. Я слишком дорожу ей, чтобы потерять те ценные минуты и секунды, которые она дарит мне.